– Я не могу уснуть. Вы тоже не спите, ведь так?
– Мне снился сон, когда ты постучал, – я все еще верил, что, если немедленно лечь спать, Аннушка вернется, и поскорее захотел избавиться от воспитанника.
– Что вам снилось? Не надо, не говорите. Взрослым всегда снится одно и тоже. Моему папочке все время снится несущийся поезд, он часто рассказывает нам об этом за завтраком. Он толкует это как предзнаменование будущих достижений, своих и России, конечно. Мой папочка большой патриот, так считают столичные газеты. Но мамочка толкует его сон как невроз, ведь однажды в юности папочку чуть не задавил поезд, когда он работал инженером. Мамочке снится сад, полный удивительных цветов. Она говорит, что видит рай, – Саша засмеялся так, что если бы он не был двенадцатилетним ребенком, я бы подумал, что передо мной циничный тип. – Рай, представляете? Разве мамочка, или кто-то еще могут знать, как выглядит рай? Может только Глаша. Хотя нет, наш батюшка, отец Варфоломей, он часто приходит к папочке, говорит, что в рай попадают только хорошие люди. А Глаша была злой, я ее не любил.
– Не нужно говорить так, – я пытался говорить с ним как можно меньше, может так, он быстрее уйдет спать.
– Потому что она умерла?
– И поэтому тоже. Ты не должен осуждать людей, разве отец Варфоломей не говорил тебе об этом?
– Он со мной вообще не говорит. Я даже из церкви сбегал несколько раз. Мамочка тоже ходит туда только потому, что папочка велит. Она там все время зевает и смотрит в пол.
– А твоя сестра?
– Не хочу говорить о ней! – Саша резко встал и направился к двери.
– Я обидел тебя? – я не знал, как говорить с этим необычным ребенком, или он просто казался мне странным, ведь с другими детьми я никогда не имел опыта общения.
Саша молча вышел. Весь остаток ночи я провел в размышлениях. Я думал о том, что я совсем не учитель, и не умею ладить с детьми. Думал о родителях, оставленных мною в Петербурге. Последней моей мыслью перед рассветом была мысль об Аннушке.
Следующие несколько дней прошли в работе. Саша запустил математику, не мог разобраться с дробями, и я потратил три дня, объясняя ему простейшие задачи. К слову, он быстро схватывал мои объяснения, хотя и не проявлял особого рвения к учебе. В усадьбе оказалась огромная библиотека, в хорошем состоянии. Мне было позволено проводить там свободное время, что я и делал с удовольствием. Книги помогали мне забыться, я нашел много редких экземпляров, за которыми охотился будучи еще студентом. В ясное субботнее утро Саша уговорил меня сходить к реке. Мы отправились в путь, прихватив с собой немного еды для завтрака. Путь наш проходил через деревню Серпино. И тут меня ждало первое событие, объяснения которому не найти. Саша бежал впереди меня, указывая дорогу и рассказывая о местных достопримечательностях. Их, кстати, набралось с полдюжины: разрушенный дом с привидениями, лес с неведомыми чудовищами, цыганский табор. Я хорошо понимал мальчика, ребенку так просто верить в чудеса. Нам на встречу выбежала старушка, вся растрепанная, с жуткими злобными глазами. Я не успел заметить, как она схватила Сашу за плечи и начала трясти, что было сил.