Улица, еще одна, поворот и снова прямо до таверны «Три Лося», а
потом только уповать на волю богов…
Вывеска с нарисованными лосиными рогами была все ближе, мне
казалось, что я затылком чувствую тяжелое дыхание моих
преследователей, на плечах уже сжимались воображаемые грязные
пальцы и я бежала все быстрее, без оглядки, с одной только верой,
что вот-вот, стоит только повернуть за таверну и все будет хорошо,
ситуация изменится и я смогу отдохнуть. Впрочем, так и случилось.
Стоило мне свернуть на узкую темную улочку, освещенную лишь одним
фонарем, как в темноте раздалось сдавленное:
– Ух!
И я отлетела в сторону, больно приземлившись на попу. Прежде чем
я успела закричать от испуга, заметила мягкое голубое свечение,
исходящее от известной всему городу “трости”. Трости, которая за
считанные секунды может превратиться в смертоносную секиру
Палача!
***
– А, это вы, – я наконец-то расслабилась и постаралась
отдышаться, – вы даже не представляете, как я рада вас встретить. И
прошу прощения, что врезалась в вашу, несомненно, широкую и крепкую
грудь!
Мне уже было все равно, что именно и кому я говорю, топот
десятков ног становился все ближе, а проклятия, сыпавшиеся в мой
адрес, были с каждым выкриком все цветистее.
– Не понял, – Палач, а это был именно он, сделал плавный шаг ко
мне, – леди, вы в своем уме?
– Да какая уж там леди, – я хотела махнуть рукой, но стоило ее
приподнять, как я просто упала на спину, лишившись одной из точек
опоры, – я тут полежу, хорошо? А вам вон та толпа сейчас все
объяснит!
Палач резко вскинул голову и как раз вовремя: в переулке
появились первые преследователи.
Старик Джон, к моему огромному удивлению, был первым, кто
появился в проулке, совершенно игнорируя тот факт, что в его-то
возрасте нужно бы поберечься. Следом за ним вбежали еще люди, судя
по удивленным вскрикам – не менее пяти, к сожалению, с моего места
я не могла разглядеть, сколько всего мужиков успело набиться в
узкий проход, но сдержать довольную усмешку не смогла, когда крики
…
– Кайлин, ведьма проклятая, у-убью!
Сменились удивленными возгласами и куда как более спокойным, я
бы даже сказала, испуганным:
– Палач.
– Тут Палач.
– Черт, все веселье испортил!
Ты смотри, какие “весельчаки”, не успели поймать слабую девушку
и так расстроились!
Палач сделал еще один шаг и встал так, чтобы закрыть меня от
толпы. Не совсем, конечно, просто обозначил: да, при нем вот это
чудище лохматое никто убивать не будет. И если бы не дрожащие ноги
и дыхание, все еще со свистом вырывавшееся из груди, я бы даже
поблагодарила его.