Я вопросительно уставился на нее в ожидании продолжения.
– Видишь ли, – сказала она. – Первоначально Сергей меня отправил
сюда собирать сведения. Большой порт, куда приходят корабли со
всего Монланда и из Запроливья – отличное место для этого. И
недавно у меня был один разговор, после которого я поняла: мне
обязательно нужно вытащить сюда тебя и вместе с тобой отправится в
Тарсин. Я-то и предложила Бажану эту экспедицию, как решение его
проблем.
– Что же это был за разговор?
– Один странствующий монах, бродивший сперва по палатинским
монастырям, а затем по тарсинским. Рассказывал множество всякого
вздора: ну, знаешь, что они обычно говорят. Возле Графты, будто бы,
плавает царь-рыба и говорит человеческим голосом, а кто ее слышит –
тот сходит с ума и прыгает в воду. В Моне статуя основателя города
сошла с постамента и затоптала мздоимца из городского магистрата. В
палатинские земли с севера вторгаются люди с медвежьими головами,
похищают малолетних девок и творят с ними жуткие непотребства.
Но была среди всей этой хрени одна история… В общем, в женском
монастыре под Тарсином сестрам, якобы стал являться дух Мученицы
Евфимии. Является ненадолго – бледная, рыжеволосая, с дрожащим
голосом – и говорит пугающие пророчества: будто бы грядет большая
беда из Чернолесья, невиданное нашествие мертвых.
– Ты думаешь, что это?.. – я почувствовал, что мое сердце
пропустило удар. Пожалуй, впервые за последнее время мне
действительно было не все равно, что со мной происходит.
– А еще она говорит, что спасти Монланд может только егерь с
синим камнем, – закончила Лана и посмотрела на меня, явно
наслаждаясь произведенным эффектом.
Кажется, я вздрогнул. Мои пальцы непроизвольно сжали покрытую
жиром тяжелую занавеску, отделявшую комнату от общей залы, и едва
не сорвали ее с карниза под потолком.
– Я плыву с вами, – тихо ответил я.
***
– Ну, вот она, моя красавица, – проговорил Эрвин Эрт, когда мы
обогнули большой портовый склад и вышли к стоявшему у причала
кораблю – трехмачтовой каравелле, черным силуэтом купавшейся в алых
лучах восходящего солнца.
Вчерашний день я потратил на лихорадочные сборы в дорогу –
благо, Бажан выдал мне денег из числа отобранных у орденского
отряда. Приоделся, купил хорошего пороху, пристроил Джипа в
бажановой конюшне – на борту ему, конечно, делать было бы нечего. И
вот теперь, в новом синем берете и прочной кожаной куртке шел
осматривать корабль, уверенный, что на земле меня больше ничего не
держит.