Я понял, что добром это дело не кончится. Как всегда, когда
предстояла драка, я мысленно произнес про себя: «Это не люди. Это
просто игра. Просто персонажи в игре».
Надо сказать, прожив в Карнарском королевстве три года, я уже не
особенно верил в эту мантру. Ни разу за это время я не видел, чтобы
люди вокруг вели себя, как НПС из компьютерной игры. Напротив, я
привык обращаться с ними, как с живыми людьми, и ни разу не пожалел
об этом.
Но эта мантра была мне необходима. Без нее я не мог принять на
себя право решать, кому жить, а кому умереть. Хотя бы на секунду
мне нужно было поверить, что передо мной не живые люди, а
анимированные куклы. С куклами можно делать все, что угодно. Можно
сворачивать им головы. Можно отрывать руки и ноги. Это куклы.
Игрушки.
Я сместился чуть в сторону – так, чтобы выйти из поля зрения
Гарвы. Его я наметил первым – он явно был самым решительным из
всех. Неудивительно: ему ведь нечего терять.
Один взмах крикетом, и он повалится кровоточащим бурдюком.
Остальные настроены менее отчаянно: возможно, это их вразумит. Если
же нет, то тут станет очень жарко. Почти как там на берегу
вчера.
Но отступать уже некуда. Мне нужно попасть в Тарсин. Я не
позволю, чтобы эти… существа мне мешали. Мое дело важнее.
Я отвел руку с оружием чуть в сторону. Кажется, никто из
бунтовщиков этого не заметил – они увлеклись новой перепалкой с
Эртом. Это хорошая возможность. Другой может не выпасть. Нужно бить
сейчас.
И в тот момент, когда я уже готов был нанести удар, мою руку
остановил крик впередсмотрящего:
– Корабль прямо по курсу!
Я увидел, как при этих словах лицо капитана вздрогнуло и
побледнело. Эрт и вовсе затрясся, прислонившись к мачте. Никакого
корабля в этих водах быть не могло.
Матросы словно вмиг забыли о своём бунте и бросились вперед,
столпившись на носу. Мне едва удалось пробиться через толпу
дрожащих людей, испуганно жмущихся друг к другу, словно овцы,
учуявшие волка. Горизонт на востоке уже начинал понемногу светлеть,
и в неровном свете было видно, как из-за небольшой скалы выходит
нам навстречу двухмачтовый корабль с угольно-черными парусами.
– Это он, Тихий Путник, – прошептал рядом со мной юнга,
побелевший, словно парусный хост. – Теперь конец. Теперь точно
конец.
В толпе все смешались: капитан, матросы, Морионе с его
заспанными солдатами. Все смотрели на невероятное зрелище, явно
желая проснуться.