— О чём вы? Не понимаю, — я натянула тонкое одеяло под подбородок.
— А о том, что Валери лежала на той поляне бездыханной, со сломанной спиной, и неожиданно она, то есть ты, жутко дёрнулась, открыла глаза и закричала. Да я чуть не поседела на месте. От сильного испуга первый раз подняла руку на свою госпожу, — я вспомнила, как щёку обожгла резкая боль. — Но тут же взяла себя в руки, главное, что хозяйка жива. И я очень надеюсь, что никто не заметит, что у тебя изменился цвет глаз. А хотя, если и заметят, то попросим доктора подтвердить, что в тебе появилась магия. Чудеса, однако…
— Интересно, почему для вас так важно, чтобы Валери была жива, пусть и с чужой душой в теле? А, может, это именно вы всё подстроили? Перемещение, вызов или как в вашем мире этот ужас называется?
— Да я, да я… — Василина аж побелела от возмущения.
Женщина успокоилась и невесело произнесла:
— Я же когда увидела её… тебя там, лежащей в траве, стала думать, как выкрутиться, — она грустно вздохнула и продолжила: — Хотела даже к некроманту обратиться, потратив все свои сбережения. Но это была глупая мысль: времени много прошло, он бы не помог. Да и как на воле потом жить без денег-то? Батюшка ваш… Да, теперь он ваш, запомните это! — Василина потрясла пальцем перед моим лицом. — В завещании указал, что после того, как его единственная дочь выйдет замуж, то я, да и многие другие крепостные, что верой и правдой служили старому господину долгие годы, получат вольную.
— Так в чём дело? — я поудобнее устроилась на кровати, спина, шея и голова почти не болели. — Раз вы сейчас принадлежите госпоже Валери, давайте я вам выдам вольную? — сначала ляпнула, а потом подумала: «А что если после получения вольной она меня же и сдаст властям? Нащебечет, что я ведьма и доказывай потом, что ты не верблюд».
— Если бы была такая возможность, то я сейчас танцевала вместе с Прошкой, убегая от этого имения далеко и надолго. В завещании вашего батюшки чёрным по белому написано: после свадьбы. Покойный хозяин нас покупал, а не Валери, поэтому он так и распорядился нашими жизнями.
— Да уж, не позавидуешь, — мне стало жалко крепостных. — Я так и не поняла, а в чём проблема? Ну, не ожила бы Валери, — тихо, на грани слышимости прошептала я. — Вы перешли бы к другому родственнику, он бы вас и освободил, выдав вольную…