Темнота и скрип клети начали
напрягать, когда я доел то немногое, что гномы положили, а движение
вниз все не прекращалось. Даже с учетом медлительности моего лифта
расстояние получалось весьма приличным, и это не могло не
тревожить.
Задумавшись, я не заметил, что
движение клети стало неровным, дерганым, и вскоре она, сильно
стукнувшись дном, замерла. Поскольку кругом была кромешная тьма, то
что делать и куда мне идти, я себе не представлял, пришлось открыть
раздвижную дверь и осторожно ногой прощупать, что находится за ней.
Сапог уперся в твердую поверхность, и это радовало. Радовало еще
больше, что я, сделав пару шагов по туннелю, заметил тусклый
зеленый свет, который пробивался где‑то далеко впереди.
Помня о возможных провалах и прочих
трещинах, я не торопясь и чертыхаясь на тупых гномов, которые не
положили мне с собой ни факелов, ни кресало с кремнем, аккуратно
продолжил путь, прощупывая каждый следующий шаг. На мое удивление,
в туннеле было свежо и прохладно, а также отсутствовала вода,
которая на такой глубине должна была просачиваться сквозь стены.
Возможно, причиной тому было необычайная гладкость стен, словно
туннель не прокопали, а прожгли чем‑то раскаленным. Как это можно
было сделать, я старался не думать, хватало насущных проблем.
Когда свет стал ярче, я увидел
впереди широкий проход, сразу заторопился и вскоре вышел из
туннеля. Открывшийся вид заставил меня застыть на месте. Огромная,
нет, этого слова было слишком мало, чтобы описать пещеру, в которую
я попал. Огромнейшая пещера была в несколько раз больше столицы
гномов, даже с учетом их застройки, и просто впечатляла.
Люминесцентный приглушенный зеленый свет, исходящий от огромных
грибовидных растений, был повсюду. Вся поверхность пещеры была
усеяна ими. Поскольку они слишком уж были похожи на грибы, только
отличались большими размерами, я решил их так и величать – просто
грибы. Прикоснувшись к одному из них, я посмотрел на пальцы, они
сразу покрылись зеленой слизью и стали тускло светиться.
От созерцания грибов меня отвлекли
две вещи: где‑то глухо шумела вода, а также слишком яркий свет,
который виднелся далеко впереди, явно диссонируя с окружающим меня
светом химической природы. Как я ни старался идти аккуратно, но все
равно перепачкался в слизи грибов и вскоре сам себе освещал путь,
поскольку светилось у меня все, кроме, пожалуй, головы и лица, ибо
они были выше растений.