Я был приятно удивлён, когда мои предсказания насчёт тихой жизни
в учебке не сбылись. На следующей неделе, после очередных
мини-манёвров на острове, нам сказали готовиться к отправке в
деревню, нас ждала первая миссия — разведка нейтральной территории
и знакомство с местными жителями. Самое лёгкое задание из всех
возможных, но всё-таки оно было настоящим, где-то рядом были враги
и тлела бесконечная «набеговая» война. Последние два слова скрывали
в себе множество сюрпризов, пока остальные успокаивали себя тем,
что это не боевое задание, я ещё раз проверил автомат и подготовил
его к сражению.
Пока из целой роты взяли только наш взвод, все были новобранцами
с символическим обучением, свежие, полные сил и не испытывающие
эмоционального перенапряжения. Они ещё могли улыбаться и шутить, но
обычно, когда новенькие «частично» возвращаются с первого задания,
то у них рожи как у Крюгера, вспоминающего свой личный ад. Нас
погрузили на два десантных корабля, покрытых многочисленными
заплатками от пуль и осколков, и отправили прямым курсом в
ближайшую деревню. Кроме новобранцев на судне были и наши военные
инструктора, которые на всякий случай ещё раз разжевали
задание.
— Воспринимайте всё серьёзно! Как будто вы на войне! Понятно?! —
кричал повстанец Голиаф, потерявший глаза из-за взрыва осколочной
гранаты и вынужденно ставший инструктором, лицо у него было просто
кошмар, орал как паровоз, при этом жестикулировал так, что его
огромные кулаки могли случайно кого-нибудь нокаутировать.
Рядом с инструктором стоял другой важный повстанец, которого я
раньше не видел. К счастью, у него виднелись старые погоны и я
догадался, что перед нами был настоящий подполковник армии
повстанцев. Вспоминая речь Лейна про звания и существующие советы
командиров, я быстро пришёл к выводу, что у повстанцев был всего
лишь один полк, сам Лейн являлся полковником, а это был его
заместитель. Этот человек выглядел немного забавно, пухленький,
компактный, бородатый, добродушный медведь в миниатюре, никогда не
открывающий рот, на груди была потёртая надпись «Роберт Кренстон».
Он просто наблюдал за нами и слушал речь инструктора.
— Выходите быстро, но не через жопу! Никакой толкучки и никаких
падений! И убери ухмылку с лица, салага! — указал пальцем на Ларри,
сидящего рядом со мной. — Я даже отсюда слышу, как ты ржёшь! И вы
будете смеяться ещё больше, потому что это самая трудная часть
вашей грёбаной миссии, желторотики! Кто упадёт в воду — умрёт. Кто
упадёт на камни и поранится — умрёт. Кто додумается поссать в
Стикс, — так называли местное озеро, наполненное паразитами, — то
будет долго жалеть, что он не умер! Потому что по тёплой струе мочи
поднимется что-нибудь и цапнет вас за кое-что. Если человек упал в
воду — то он пропал, за ним в воду не кидаться. Можете пристрелить
из жалости, но не более того.