— Когда поднимешься до третьего уровня… или выше третьего
уровня, но не ниже… Понимаешь?
Меррон кивнула. Понимает. До трех ее считать научили.
— Просто урони шарик на землю.
— И что будет?
— Ничего страшного.
Лжет. Хотя так умело, что еще немного и Меррон вправду поверит,
что ничего страшного не случится. Да и то, какая жуть может
скрываться в стеклянном шарике?
Такая, которая позволит Кормаку войти в Башню.
И ладно бы… Меррон что за дело? Пусть сами друг с другом
разбираются, а она… она людей хотела лечить. И хочет. Жить. Тетку
увидеть. Вернуться в поместье к яблочному варенью и субботним
посиделкам.
— Все в радиусе ста шагов уснут. И мы обойдемся без крови. Ты
спасешь многих людей.
Наверное, безопаснее было бы поверить, но Меррон не могла себя
заставить.
— Меррон, от твоего благоразумия зависит не только твоя жизнь.
Подумай о тете.
Вот же твари! Бетти точно ни при чем!
— Иди, дорогая.
Она и пошла. До двери десять шагов, каждый из которых как
последний. И каблуки туфель с железными подковками звонко цокают по
камню. В спину направлены взгляды. Стрелы, кажется, тоже.
С такого расстояния не промахнутся. Арбалетная же стрела
человека насквозь пробьет. И ладно, если в сердце или там артерию
крупную перережет… хуже, если в спину или живот. Дольше.
А вот и дверь.
Массивная. Старая, но крепкая. И Меррон берется за ручку, тянет
на себя, не сразу поняв, что дверь заперта. Бронзовый молоток
касается древесины беззвучно. И некоторое время ничего не
происходит. Но вот заслонка сдвигается. У Меррон не получается
рассмотреть человека, который стоит по ту сторону забранного
решеткой окна. Это не Сержант точно.
— Уходи, — говорят ей.
— Нет. Мне надо увидеть Сержанта.
— Уходи.
— Нет!
Заслонка вернулась на место, и Меррон от злости пнула дверь. Она
не уйдет. Будет стоять столько, сколько надо, потому что вернуться
— признать поражение. И убить тетю.
Время тянулось… Меррон разглядывала дверь, боясь обернуться. Она
изучила каждую трещину на лаке, узор патины на бронзе, россыпь
гвоздей. Она почти уже решилась отступить — те, кто за спиной,
видят, что происходит! Меррон не виновата!
Однако окошко вновь открылось.
— Передай. — Между прутьями просунули лист, который Меррон
взяла, уже понимая, что ей не откроют. Наверное, Сержант хорошо
знал лорда-канцлера. Читать, что было в записке, она не стала.
Отдала человеку, который наверняка решал, что делать с Меррон. Он
развернул лист, хмыкнул и вернул.