Беляночка повернула ко мне морду и тихонечко
заржала: теперь она меня поддерживала. Я похлопала её по шее.
– Мы справимся.
Обращение бойцов-оборотней я видела раньше, но
каждый раз не могла отвести взгляда. И в этот раз смотрела на Бориса во все
глаза, не забывая при этом успокаивать Беляночку и гладить и трепать её гриву.
Борис отошёл далеко в поле – как можно дальше от
пугливой лошади, – и остановился. Закинул перевязь с мечом на спину, расстегнул
ворот на рубахе, разулся, широко расставил ноги и распростёр руки в стороны.
Говорят, в бою воины оборачивались в боевых Зверей в одно биение сердца. Но на
то он и бой: ни мгновения лишнего нет. Но если жизнь воина была в безопасности,
он оборачивался неспешно. Также говорили, что только так оборот был
безболезненным для воина.
Слов заговора мне слышно не было. Только последние
пару звуков донеслись до моих ушей с дуновением ветра. И началась магия
обращения.
Беляночка беспокойно заржала подо мной и стала
пятиться назад.
– Тихо-тихо, милая, – успокоила её я, обнимая за
шею: и к ушам поближе, и держаться так надёжнее. – Тихо, моя маленькая. Свои. И
я тут, рядом с тобой. Я тебя в обиду не дам. И мишка свой. Он тебя не тронет.
Не бойся!
Беляночка заржала громче. Мне показалось, что она чует
действие магии, творящейся в поле. «Лишь бы не понесла!» – подумала я и крепче
обняла лошадь за шею.
Борис
Города всегда душили меня: узкими улочками,
маленькими комнатками и суетой. Ненормальной муравьиной суетой вокруг. То ли
дело – свобода! Я почувствовал её манящий дух, как только вышел за городские
стены. Прозрачный свежий воздух и бесконечно высокое небо – одуряющие частички
свободной жизни!
Обращение. Я ждал его и жаждал его. Только в нём я
мог чувствовать себя настоящим. Зверем. Бойцом. Воином. Моя истинная суть –
бороться и побеждать!
Чтобы обернуться в боевого Зверя, пришлось отойти
подальше от этой малахольной дурочки. И от лошади её. Меня беспокоило не то,
что она может испугаться и понести, а только то, что сдохнет от испуга, и нам
придётся возвращаться и выбирать другую. А это очередная задержка – именно
этого мне не хотелось более всего.
Я дошёл до поляны, усеянной белыми пуховыми
одуванчиками. Место здесь было особенное. Мы, оборотни, сразу такие вещи чуем.
Будто из-под земли бьёт родник невидимый. Встань босыми ногами в такое место и обернёшься
– что росой умоешься: ни капли боли, только свежесть. И сила изнутри распирает,
бежит по жилам, что речка в полноводье. В таких местах растраченные силы
восстанавливать хорошо да к бою копить их дополна.