Плач и щёлканье многозубых пастей спорят друг с другом за право резать слух, холодные пальцы Рыси сжимают мою ладонь. Это конец – ощущаю всем сердцем, но не хочу сдаваться. Племянник надрывается, но утешить его никто не пытается, все взгляды устремлены на приближающуюся зубастую лавину, сил взлететь ни у кого нет. Даже отказавшись от родного дома, мы обречены сгинуть.
Сколько у нас осталось минут? Всего несколько мгновений, чтобы осознать жизнь и принять смерть. Ярко-голубые глаза с пульсирующими зрачками приближаются, озаряя мою душу теплом, я наклоняюсь вперёд, вижу, как веки скрывают драгоценные камни её глаз, прикосновение к губам с металлическим вкусом кружит голову.
«Последний поцелуй», – осознание этого заставляет обхватить гибкую талию Рыси и притиснуть к себе, утонуть в ощущениях, которым… Её тело содрогается, губы застывают, ускользают от меня, распахнутые глаза всё дальше, я чувствую, как зубы отсекают мою руку, и фонтан крови, бьющий в сторону, и ломающий кости укус в другую руку.
«Живи!» – с этим леденящим кровь словом в грудь врезается обжигающее тепло концентрированной магии. Крылья за моей спиной взвиваются, наполняются силой.
Сияющие глаза накрывает клыкастая пасть. Хрясь! Горло режет, всё загораживает хлещущая в лицо горячая солёная влага. Надрывно плачет младенец. Сердце разрывается на мириады ледяных осколков, разум затопляет холодом, ужасом.
– Лети! Лети! Лети! – Чужой голос так настойчив, крик младенца так настойчив, что я отпускаю поводья разума, позволяя целому, но будто разодранному телу умчаться ввысь, к тропе лун. Меня тянет вниз вес ещё нескольких сэнари, они держатся за мои скользкие от крови руки и ноги.
Внизу – вспышки магии, я мысленно ищу мою Рысь, я взываю к ней душой, но ощущаю лишь её магию в моей груди, словно я закольцован сам в себя.
Этого не может быть.
Она не могла умереть.
Внизу посмертные всплески исконной магии наполняют чьи-то крылья новой силой, а воздух – душераздирающими криками. Я не могу кричать, на моих губах кровь Рыси, но магии в ней нет. К дороге лун взмывают сэнари с обновлёнными крыльями и кричат громче младенца, кричат, расцарапывая наполненные магией мёртвых груди, царапая лица и губы, выцарапывая глаза.
А я молча завис между небом и землёй.
У меня нет крика.
Нет когтей.