– Один американец засунул… куда палец? И вытащил оттуда чего? Четыре-шесть пудов? Знаете? – И, заметив, что те растерянно переглядываясь, пожимают плечами, снисходительно ухмыльнулся: – Тоже мне мудрецы, в натуре. На Руси любой юнец ответит. – И гордо вскинув голову, подался к двери.
Не успели стихнуть шаги странных посетителей, как очнувшийся советник метнулся к телефону. Судорожно всхлипывая, он истерически выкрикивал команды, забрызгивая трубку слюной. Иностранцы, о чем-то пошептавшись, не пытаясь успокоить коллегу, под шумок покинули зал. И прямо от дверей потребовали доставить их в посольство. Неожиданное прекращение визита вызвало переполох в правительственном учреждении. Стоило машинам эскорта покинуть территорию санатория, как над специальной площадкой завис вертолет. Выскочивший из здания человек суетливо залез в летательный аппарат, и, тот прибавив обороты винтам, вновь потянулся к облакам. На подлете к Кремлю, заходя на посадку со стороны набережной, вертолет затрясло, в воздухе повис скрежет металла. Затем что-то лопнуло, и в наступившей тишине, словно в замедленной съемке, железная конструкция, кувыркаясь, рухнула в мутные воды некогда могучей Москва-реки. Зеваки, пораженные увиденным трюком, молча наблюдали, как погружаются в воду останки летательного механизма.
Презрительно внимая трагическим речам представителей творческой интеллигенции, поминавших погибшего советника, дед Данила спросил у безучастно сидевшего в кресле Петра:
– Неужто никто не догадывался, каким великим подлецом являлся сей гад? – И, не дожидаясь ответа, печально заключил: – Знали, не слепыми по улицам ходили. Только кто за блага скотские Родину предал, а кто из ненависти к земле родной на злодейство решился. – И тягостно вздохнув, прошептал,
– Ох, и милостив создатель. Зачем терпит?
Петр, не открывая глаз, нехотя процедил:
– Зря ты думаешь, что прощение безгранично. Знаешь, есть такая мудрость. Упал мужик в колодец, подскочили друзья и давай кричать: «Руки, ноги целы? Шею не сломал?». А он в ответ: «Кажется, целы», – «А почему кажется?», – «Да потому что еще лечу». Так и с грехом – покаяние только остановка падения, не освобождающая от наказания. Никто не в состоянии заставить согрешить или искупить. Ведь даже зло искушает только созданием причин, а решение все равно за человеком остается. Хочешь, для наглядности всю мразоту взбаламутим, Ну, а там пусть каждый думает, как поступать. Да, между прочим, а где мальчик?