– Она прилегла до обеда. Ее мучает мигрень, дела идут неважно…
Девушка вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– Вы голодны, герр Алекс? Ах, что это я! Конечно, вы голодны. Иначе, зачем бы пожаловали к нам! Садитесь пока. Сейчас подам Вам яичницу и колбасу. Пиво, правда, теперь одного сорта.
Очень скоро нехитрая еда была на столе. Она была достаточно сносной, а вот пиво никуда не годилось. Из вежливости я все же выхлебал с полкружки этого мутного пойла.
Анхен стояла чуть поодаль, и мяла в руках кисть от теплой шали, что была накинута на её плечи.
– Какие еще новости, Анхен? Мне кажется, что ты хочешь что-то сказать мне? – я изо всех сил старался выглядеть беззаботным.
– Ах, герр Алекс! С тех пор как с вами произошло это несчастье…
Она хотела коснуться моей повязки, закрывавшей мою пустую глазницу, но отдернула руку.
– …С тех самых пор… В общем, я… – Она вдруг посмотрела на меня и разом выпалила: – Отец моего ребенка – барон С*!
Меня пронзило странное и очень неприятное чувство, но я старался сохранять хладнокровие.
– Вот как? Поздравляю! Сядь, Анхен, расскажи мне обо всем, пожалуйста.
Анхен, озираясь по сторонам, осторожно села. Мне показалось, что она подавлена. Длинные светлые волосы выбились из-под чепца и рассыпались по плечам.
– Мне кажется, ты несчастлива? – спросил я.
Девушка опустив голову, кивнула.
– Я боюсь… – чуть слышно сказала она, – Барон…
– Mein gott! Кого я вижу! – раздался знакомый голос. – Анхен, почему ты не сказала мне?
Топая по лестнице, точно носорог, к нам спускалась погрузневшая фрау Шнайдер. Анхен закусила губу и встала.
– Здравствуйте, фрау Шнайдер! – я поклонился. – Вот, вернулся в ваши края. Мечтаю все же осуществить замысел поохотиться в угодьях барона С*. Можете составить мне протекцию?
Трактирщица изменилась в лице. Ее полная, точно из теста, правая рука легла на левую грудь, губы стали серыми. Она села на ближайший стул.
– Дитя моё! – обратилась она к Анхен. – Оставь нас.
Девушка покорно пошла наверх и скрылась в одной из комнат.
– Герр Алекс! – быстро, но внятно залопотала немка. – Не знаю, кто вас надоумил, но это очень, очень плохая идея. Очень плохая! Вы даже не представляете, во что хотите ввязаться! Один раз Бог спас вас: вы потеряли глаз, но вы живы! Второй раз может быть по-другому.
– Но объясните мне, наконец, фрау Шнайдер, почему? Отчего вы так уверены? В чём тут дело?