– Пускай, – согласился он.
Владимир Алексеевич одарил дочь ласковой улыбкой, заключая с ней глазами семейный договор.
Арина задумчиво поглядела в окно.
– Интересно, как там Митя?
– Татьяна Алексеевна сегодня утром по телефону сообщила, все в порядке, психическое состояние стабилизировалось, одно неприятно – он все время спит!
– Будто болен! – пристально посмотрела на отца Арина, взгляд у нее был пронзительный, как яркий луч солнца, пробившийся сквозь грозовые тучи.
Непонятно почему Владимир Алексеевич почувствовал тревогу.
– Митя тебя беспокоит?
– Я часто думаю о нем! – созналась Арина.
– Он нравится тебе?
– Да.
– Он хороший ученый, – отважно произнес отец, – я наводил справки. Оказывается, в свои неполные тридцать лет Митя успел запатентовать три научных открытия, получил государственную премию и с десяток правительственных наград!
– Он очень умный, правда?
– Боюсь, слишком умный!
– Слишком, для меня?
– Мы – простые люди, – напомнил Владимир Алексеевич, – а он – Аверьянов, потомок дворян!
Арина рассеянно кивнула.
– Разницу видно и сейчас, как ни крути, те же Емельяновы останутся крестьянами, у них в хлеву и сегодня мычат коровы, а на земельных наделах летом горбатится вся семья, выращивая картошку. Борисовы и Кузьмичевы – фабричные рабочие и даже приобретя в собственность одну из мануфактур, на которой трудились простыми работягами их предки, не смогут прыгнуть выше головы. А у нас в роду хоть и кипели в тревоге за души и умы юных учеников, твои предки сплошь учителя, однако дворянами они не являлись, так, средним классом.
– Что из того?
– Жизнь в нашей стране удивительная. В эпоху существования Советского Союза классовое различие было незаметно, но ощутимо. Я знавал семью, где внучка дворянина не могла ужиться с внуком крестьянина. Интересы не совпадали! Она – театралка, возвышенная особа, он – хапуга и скупердяй, с болезненной настойчивостью набивающий дом склянками с деньгами.
– Разве это плохо?
– Может, и хорошо, – кивнул отец, – но с рождением детей, а затем и внуков такие семьи становятся несчастными. Так и тут, он удалился в деревянную избушку, поближе к земле. Она, витая в облаках, продолжала порхать по сверкающему миру театральных балов, вовлекая внуков в свет красок и музыки. Дети отдалились, не в силах понять родителей.