Экипаж для нас уже был готов. Молодой
герцог помог мне взобраться в повозку, следом сел сам. Я с
любопытством оглядывала обитые мягкой кожей и лакированным деревом
стены и гадала, что ждет меня в ближайшем будущем: дальше пределов
соседнего города я и не ездила никогда.
– Как долго продлится действие
настойки? – Его Светлость окинул нас задумчивым взглядом сквозь
проем двери.
– Сложно сказать, – я опустила глаза
в пол, так как от его недавней жесткости до сих пор жгло в груди,
что наверняка не могло не отразиться на моем лице. В конце концов,
я всего лишь провинциальная травница, а не вышколенный солдат,
привыкший безукоризненно выполнять приказы руководства. Он приехал
в мой дом, выдернул меня из привычной и, хочу заметить, счастливой
жизни, следуя каким-то своим высшим целям, так что я считала, что
заслуживаю хоть какого-то снисхождения. – Настойка действует на
всех по-разному, зависит от недуга и степени повреждения организма,
но меньше суток ещё ни у кого не было.
Менталист что-то прикинул в уме,
оглядел наш скромный отряд и принял решение.
– Пока кое-кто тратил время на
страдания в примерочной, я успел изучить карту порталов и набросать
маршрут. Ближайшая к цели точка, куда получится переправиться –
город Мидленд, находится примерно в четырех переходах от
интересующих нас гор. Наша задача – в кратчайшие сроки успеть
добраться до цветка и получить противоядие. Как думаешь, выдержишь?
– обратился он к герцогу. Тот, стараясь казаться бодрее, чем было
на самом деле, козырнул легкой улыбкой.
– Выдержу. Тем более, Мари с нами,
уверен, она не даст мне пропасть.
Я же той легкой уверенности, что и
высокий пациент, не испытывала, но как-то высказываться или
перечить Его Светлости не стала, хватило мне и отповеди в лавке у
портного. И вообще, чем меньше мы с менталистом будем общаться, тем
лучше для моих нервов. А то никакой лирарьянки не напасешься.
Менталист захлопнул дверцу кареты, и
мы тронулись в путь. Молодой герцог смотрел в окно, а я не сводила
с него любопытных глаз. Ещё несколько часов назад он лежал на
кушетке в моем старом домике почти бездыханный, а сейчас, казалось,
и думать забыл про недуг. Ничто в его виде не указывало на скорую
смерть. Такого действия от собственной настойки не ожидала даже я.
И только я знала, что, не разберись мы с первопричиной заболевания,
действие настойки будет слабеть с каждой новой порцией, пока не
прекратится совсем. И предсказать, сколько именно порций осталось в
запасе у человека, не мог никто. Зависело все от каждого
конкретного организма. Так что настойка являлась лишь полумерой, и
радоваться бодрому состоянию пациента было преждевременно и
недальновидно. Оставалось лишь надеяться, что молодой герцог
справится и продержится эти дни, которые займет дорога к горам.