Дон Медина подмигнул смешливым цветочницам, стоящим с
корзинами на площади Грез, и свернул на узкую улочку, ведущую к его
дому. Старинный особняк, укрытый зеленью сада, стоял на берегу
быстрого холодного ручья.
Пусть сам дом был довольно ветхим, земля у воды стоила
баснословно дорого. Младшему сыну рода уже не раз предлагали
продать «развалины» за хорошую цену и переехать в более скромный
район, но Аугусто вцепился в этот дом и не желал отдавать ни за
какие деньги. Причина была проста – богатый сад, за которым любовно
ухаживали все, живущие в доме, приносил благородному дону средства
к существованию. Избыток воды позволял выращивать не только
апельсины и оливы, но и фиги, орехи, гранаты и виноград. Часть
плодов вялили на солнце и ели, часть продавали.
Во время учебы, экономя каждый грош, сын семьи Медина
питался исключительно плодами сада, но гордо отказывался от
приглашений на пиры в богатых, но незнатных домах, чтобы не уронить
родовой чести. От брака с дочерью зажиточного купца тоже отказался.
Сейчас вот, став старше, получив не раз и за свою гордость, и за
принципы, он иногда посмеивался про себя. Мог бы жить в уютном и
богатом доме, полном слуг и прихлебателей. Терпел бы капризную
купеческую дочь и ее самодура-папашу, грубых родственников и наглых
просителей. Зато ел и пил бы на золоте, и одевался в шелка, а не в
форменное сукно. Однако хандра быстро улетучивалась, и дон Аугусто
Медина вновь готов был грызть финики, запивая сангрией, и корпеть
над бумагами и магическими амулетами, чтобы изловить очередного
преступника.
Подойдя к своему палаццо, дон невольно залюбовался. Его
садовник, папаша Густаво, искусно маскировал облупленные стены
бугенвиллеей, геранью и прочими пышноцветущими растениями. Издалека
дом выглядел достойно. И наплевать на скрип старых дверей, дрожание
рам и треск рассохшихся лестниц. Три старика и двое мальчишек не
могли уследить за всем.
Еще Густаво устроил во внутреннем дворике обширный
цветник и поставлял на рынок цветы, пряные травы и свежую зелень.
Нянюшка держала в загончике полдюжины коз, доила их, варила пряный
сыр и пряла шерсть на теплые домотканые плащи и одеяла. Только
благодаря заботам старых слуг юному Аугусто Медине не пришлось
начинать карьеру послушником в ближайшем аббатстве. Имея средства к
существованию, он мог выбирать между армией, церковью и магической
службой. Выбрал последнюю, потому что не хотел покидать столицу.
Смешно сказать – влюбился и надеялся завоевать сердце прекрасной
доньи Адорасьон ди Алонзо.