Я кивнула, поискала глазами кресло и,
обнаружив его, оживилась. Дожидаться приглашения я не стала и,
плюхнувшись на мягкое, обитое бархатом сиденье, с удовольствием
вытянула ноги. Бартлей проследил за моими действиями с
неодобрением. Я лишь пожала плечами и улыбнулась.
— Я решил оставить ваше имя, чтобы
вам было проще привыкнуть ко всему происходящему.
— Это очень мило, — с иронией
ответила я, ставя на колени рюкзак с Сумраком.
«Смотри, какой заботливый злодей
попался! Везучая ты, Касси!»
Я едва не хихикнула. Пришлось
закусить губу.
— Я понимаю, что вы ничего не знаете
о нашем мире, поэтому в саквояже с вещами, помимо платьев и женских
штучек, вы найдете несколько книг по истории и… этикету.
Клянусь, будь я более деликатна,
устыдилась бы этого многозначительного взгляда, намекающего на мою
ущербность, но вся философия ведьм строилась на одном простом
постулате: «Болт, положенный на мнение окружающих, обеспечивает
долгую и счастливую жизнь», так что я с легкостью проигнорировала и
взгляд, и намек.
А Бартлей-то явно успел прийти в себя
после встречи с близняшками. Лицо спокойное, только бледное.
Наверное, все-таки волнуется, хоть и не показывает этого. У глаз и
в уголках губ отчетливо проявилась тонкая сеточка морщин.
— Вы не можете отправиться в таком
виде во дворец, кьерра. Вам придется переодеться.
— Без проблем. Что-нибудь еще?
Он, поколебавшись, кивнул.
— Никому не говорите, что вы
ведьма.
— Что, — я сразу насторожилась, — за
это до сих пор можно угодить на костер?
— Нет, гонения на ведьм прекратились,
но отношение к вам все еще… неоднозначное.
— Предрассудки — разум глупцов, —
пробормотала я.
Бартлей посмотрел на меня с опаской.
Наверное, посчитал, что я обратилась к ведьмину слову.
— Я оставлю вас, — торопливо
проговорил он. — Платье на диване. Скоро вернусь.
Бартлей с резвостью молодого сайгака
выскочил за дверь.
«Никак за святой водой побежал!»
— Еще б она помогала, — пожала
плечами я.
На узком диване с мягкой обивкой
действительно лежал перевязанный лентой сверток. В нем оказалось
дорожное платье простого покроя и непримечательного
темно-коричневого цвета. Видимо, в соответствии с легендой о
разорившемся бароне.
Платье я натянула быстро (шнуровка
была спереди), чуть дольше провозилась с чулками. Волосы подняла
наверх и заколола шпильками. Я надела туфли из мягкой кожи и взяла
в руки небольшое зеркало, вероятно, оставленное намеренно. Из него
на меня смотрела…