Она кивнула, серьёзно глядя на меня. Пора было уходить.
— До свидания, Элеонора Генриховна! Мне пора. Ещё уроки делать
надо!
— Придёшь ещё? — через весь зал спросила она, когда я уже
подходил к дверям.
— Вряд ли! — крикнул я в ответ, — Вы знаете, как меня
найти...
Нужно рассказать, о какой деревянной ноге говорила Ленка
Горохова, иначе совсем непонятно будет. Случилось это год назад. У
меня в дневнике этот день довольно подробно описан.
22 апреля 1967 года
Сегодня праздник! 97-я годовщина со дня рождения Ленина!
Школьное фойе было украшено бумажными цветами. Букеты таких же
цветов украшали и выставленный там же большой портрет Ленина.
Девочки все пришли в белых фартуках и с белыми, пышными бантами.
Всё было очень празднично. По крайней мере сначала. На первой
перемене была проведена школьная линейка, и кучу малышей приняли в
октябрята. Мы, рослые, красивые и плечистые пятиклассники,
снисходительно посматривали на суетливых карликов из первых и
вторых классов, гордящихся только что полученными значками.
А потом из-за спины директора школы вперёд выступил наш
городской военком — толстый, высокий дядька с орденской колодкой
шириной в две моих ладони — и завуч вызвала моего соседа по парте
Илюху Болотина. Военком громким басом объявил, что пришёл вручить
награду, которая должна была быть вручена ещё в 44-м году отцу
Илюшки, но затерялась в военной неразберихе.
Он наклонился к Илюшке, долго возился, а когда выпрямился, стало
видно, что на лацкане школьного мундирчика нашего одноклассника
пламенеет новенькая Красная Звезда. Полковник ловко отдал честь
Илюшке, вручил ему бархатную коробочку и невзрачную книжечку
удостоверения. Потом он повернулся к нам и рассказал, что отец
Илюшки был военным лётчиком, храбро воевал и кроме этого ордена
заслужил ещё пять других.
Рядом с военкомом стояла высокая, некрасивая женщина, мать
Илюшки, которая во все время его речи вытирала платком катящиеся из
глаз слёзы. Как потом рассказал Илюшке, его отец, так же, как и
мой, умер в госпитале от полученных ран. Но это произошло ещё до
его рождения, так что Илюшка своего отца совсем не знал.
Во всем этом не было бы ничего необычного — в прошлом году,
весной, на День победы, военком приходил и к нам домой и вручил
маме медаль «За оборону Севастополя», которой папу наградили ещё в
41-м году, но она тоже заблудилась. Необычным было то, что Красную
звезду вручили не матери Илюшки, а ему самому. Весь следующий урок
он просидел, тупо глядя в раскрытое удостоверение к ордену и шмыгая
носом.