– Да не маячь! – Пришлось рявкнуть, – рассказывай.
– Да думаю с чего начать.
– Все равно с чего, ближе к сути дела, или точнее к корню вопроса, с чего все началось короче?
Жека сделал еще один круг почета по моей кухне от стула к окошку и обратно.
– Да что ты там хочешь увидеть? – Сам посмотрел в окно, солнце уже село, луны нет, еще и опять на дождь затягивает, темно хоть глаз выколи, – невидно же ни черта.
– Вот его-то я и выглядываю, не идет ли он за мной.
– Ты, Жека кончай эту ерунду молоть, или мне все-таки санитаров вызвать? Ты точно ничего не пил?
– Да ну тебя.
Жека сел на стул погрыз ногти, закрыл лицо руками и начал что-то бубнить.
– Э! ты чего это? – Жека не отвечал. – Жакан, ты слышишь меня? – Он не обращал внимания, а после встал, перекрестился три раза.
– Все началось с того, что я не успел на последний автобус в посёлок, а так как с города уехать было больше нечем, пришлось идти пешком. Все было, как всегда, но время близилось к закату, и я принял решение, сократить дорогу домой пройдя через старый погост, через него редко ездят машины, поэтому надежда поймать попутку у меня погасла еще в зародыше. За все время пути, а это около часа, я увидел только один микроавтобус, который ехал мне навстречу, стекла были, тонированы, причем плотно, и кто в салоне знакомый или нет, я не разглядел. Через час после встречи с автобусом я уже приближался к поселку, видел, как зажигаются фонари на улицах, и оставалось пройти через кладбище метров триста, по натоптанной тропинке, все, как обычно, не в первый раз. Да и в загробный мир я не верю, но теперь верю! – Я слушал, не перебивая, Жека очень нервничал, он постоянно заикался, закрывал глаза руками и часто останавливался, в такие моменты в комнате стояла жуткая тишина. – Так вот иду я значит по кладбищу, оно ведь старое, еще до войны было уже закрыто и никого там не хоронят. Но что вызвало у меня сомнения так это то, что когда я шел и так мимолетом читал имена на памятниках и крестах, то иногда проскальзывали безымянные могилы.
– Ну Жек, это нормально, кладбище ведь действительно старое, у кого родные помнят, те ухаживают, а у кого никого нет, те безымянные.
– Нет, ты не понял, это свежие могилы, без крестов, без памятников просто свежая земля, все вроде как полагается, но! Наши местные, на этом кладбище никого не хоронят. Да и тем более так вот без символики, простую насыпь и все, так точно не делают, ну это не суть. Суть в том, что понесло меня, дурака, посмотреть на эти могилы, подхожу значит, беру землю, а она еще сырая ну дня четыре назад эту могилу закапали. Вот сижу я, значит, рассуждаю, солнце уже село вокруг тишина, и представляешь не просто тишина, а как говорят «зловещая тишина», ни сверчка не слышно, собаки резко престали гавкать в поселке, и тут понимаю, что я прислушиваюсь к этой тишине. Ситуация начала накаляться я пытался услышать хоть что либо, а слышал только как бьётся мое сердце. Знаешь, есть такое чувство, будто за тобой кто-то следит, кто-то смотрит на тебя за твоей спиной, в голове зразу началась паника. Я думал встать и идти домой, не оборачиваясь, потому что я искренне начал бояться, что я там за спиной кого-то увижу, чью-то тень. И понимаешь, на мгновение я даже престал думать, вообще, сплошная тишина просто глушь. Как будто я в танке на глубине сто метров под землей, еще и с ватой в ушах. Я пытался прислушаться хоть к чему то, и к моему сожалению услышал.