Разбойник еще только вскидывал пищаль, а я уже ловил его на мушку.
— Бабах!
Попал. Пищаль вывалилась из рук, а стрелок задумчиво уселся на землю. Но видимо, выстрел оказался не таким метким, как в первый раз, потому что «секретарь» промолчал.
Зато зашевелились остальные лиходеи. Финальная сцена из «Ревизора» сменилась всеобщим ором и броуновским движением. Один лишенец, из тех что поближе стоял, даже ко мне бросился. О! Наконец-то какое-то подобие оружия. Здоровенный мясницкий тесак. Для фехтования так себе, а всадника под коленями полоснуть или коню живот пропороть — самое оно.
«Сабля!»
Зря я что ли очки умения во владение одноручным оружием вкладывал? С одного выпада достал татя. Осел, сердешный, даже не пукнув… В смысле, не пикнув.
Промежуточный итог: минус три. Правда, к этому времени атаман успел вернуть штаны на место и даже командовать начал. Типа, первый взвод, заходи слева. Второй — справа… Но и мои добровольцы уже добежали. Встали и на меня глядят. Мол, чего барин изволишь? Не понял? Театр им тут что ли, или цирк?
Тьфу, я ж забыл, что велел вперед батьки не соваться. Теперь можно. Пусть повеселятся сынки. Вон, как глаза блестят.
— Давайте, хлопцы. Кроши, супостатов!
Ломанулись вперед, как с привязи спущенные. Косы — страшное оружие в умелых руках. Это все крестьянские восстания подтвердили. Так что разбойничкам, с их копьями да тесаками придется несладко.
Ну, и добре. А мы с атаманом побеседуем. Для такого дела я даже спешусь.
Атаман зыркал по сторонам, как затравленный волк, скалил зубы, только что не рычал. А нет, ошибочка, не расслышал сразу, за хрустом валежника.
— Ты кто такой? Какого рожна тебе надо?
Рычание преобразовалось в членораздельные звуки.
— Прохожий…
— Так и ступал бы себе с Богом, — поигрывая палашом, огрызнулся тать. — Живой бы остался. Мы же тебя не трогали.