Я решительно подошла к двери и распахнула ее, приглашая всех
войти, а сама отступила на пару шагов, сжав кулаки:
– Суинни, я очень благодарна за платье, но…
Продолжить мне не дали, остановив на полуслове. Даны молча
обошли вокруг меня, сильно напоминая при этом цепочку пилигримов,
шествующих вокруг статуи святого – настолько серьезны и
сосредоточены были их лица, и бард вынес вердикт:
– А ведь ты совершенно права.
Остальные лишь согласно кивнули – больше говорить было не о
чем.
– Значит, идем? – спросила я, все еще сомневаясь, что победила
даже без боя.
– Конечно, время не терпит, – ответил Вессаэль. – Хотя… подожди
немного…
Он вышел из комнаты и вернулся действительно быстро, я даже не
успела разглядеть как следует наряды остальных «мушкетеров». На них
было что-то вроде длинных, почти до колена пиджаков, или скорее
сюртуков, со стоячими воротниками. Все, разумеется, предельно
пастельных цветов и в холодной гамме. По переду матовая ткань была
слегка тронута вышивкой блестящим шелком в тон. Высокие, очень
эффектные серо-бежевые замшевые сапоги и заправленные в них узкие
брюки, на тон темнее «сюртуков», завершали наряд.
Смотрелось все это хоть и торжественно, но весьма сдержанно. Я
вспомнила, как Суинни вчера говорил, что чрезмерно пышная отделка
мужской одежды – самый короткий путь к насмешке. Дана за такое и
бабой могут обозвать. За глаза, правда, но шуточка непременно
найдет путь в острые ушки щеголя. Разными способами. Остальные об
этом позаботятся, можно не сомневаться.
Что ж, «мушкетерам» такое явно не грозило, их одежда была хоть и
нарядной, но очень строгой, почему-то напоминая мне военную форму.
Лаири, висевшие на поясах словно кортики, впечатление лишь
подчеркивали. Но уж на их отделке не экономили точно. И рукояти, и
ножны, и ремни, и даже гвоздики на пряжках были густо усыпаны
камнями, сканью, зернью… В общем, чем только они не были усыпаны,
хотя этакое великолепие явно не добавляло удобства. Впрочем, не для
того они и предназначены, их задачей было исключительно украшать.
Только у Тавеля, пожалуй, где-нибудь да притаилась пара вполне
удобных железок, я была уверена в этом на все сто.
Размышления прервало появление сьеррина, столь же стремительное,
как уход:
– Вот. – Он протянул мне уложенную на шелковистый платок пару
сережек. – Должно подойти.