Да, определенно это она, кем еще могла оказаться редкостная
красавица, поразительно яркая на фоне их довольно бледных барышень?
Венок из живых зеленых листьев лишь добавлял ей статуса – несла она
его словно корону.
Публика начала отходить от первого шока и потихоньку
зашевелилась. На большинстве лиц читалось скорее одобрение, чем
наоборот. Настолько свежая нота в этом приевшемся за века
ритуальном действе сошла, похоже, за неплохое развлечение. Я начала
потихоньку расслабляться, и, кажется, зря. Тут же путь мне
преградил Канасси, вынырнувший из-за чужих спин, словно пират из-за
рифа. И встал он передо мной, перегородив неширокий проход, тоже
словно риф. Намертво.
Не то чтобы я не ожидала чего-то подобного. Скорее, наоборот –
ожидала. А раз так, послушаем, скажет он чего, или так и будет
стоять на манер каменюки из менгира, посверкивая не в меру злыми
глазами. Сказал-таки, и даже ждать этого пришлось не слишком
долго:
– Как ты посмела явиться сюда в таком виде? – Голос его звенел
пафосом и возмущением, вроде даже непритворным. – Чем заслужила
владычица такое оскорбление?
Целых полминуты я таращила на него глаза, соображая, не
ослышалась ли. Какой высокий стиль! Охренеть и сдохнуть на месте.
Но гораздо больше тревожило другое. Зачем? Зачем он это затеял? Не
рассчитывал же, в самом деле, что я постесняюсь ответить? Уж
настолько-то он меня знал – пообщались на Воздушном. И не только
он, кстати. Вчерашний наезд Кэрлина тут же перестал казаться
случайным. Прощупывали? Пытались вычислить, как меня лучше
спровоцировать на скандал? Ведь могли подумать, что это нетрудно –
так уж совпало, что большую часть времени, которое они меня видели,
я нервничала и бесилась. Увы, но это правда. Решили, что это
естественное мое состояние? Хотят, чтобы сейчас я перед всеми его
продемонстрировала? Значит, сегодняшний тычок – против Вессаэля?
Кому-то сильно хочется ткнуть сьеррина мордой в грязь, показав
истинную ценность находочки, которую он сюда приволок? А вот хрен
вам! Пафос не самое сильное мое место, но кто сказал, что я не умею
совсем?
– Ты о чем? – тон удалось сделать просто-таки образцом
сдержанности. – Я оделась, как велят мне мои обычаи, и этим
выразила глубокое уважение гостя к хозяину. В чем здесь
оскорбление?
Морской замер словно тот самый остановленный на скаку конь. Не
ожидал? Зря. Ты, дорогуша, вылез не на свое поле, гуру по
провокациям здесь как раз я. И злорадно продолжила: