Я в отчаянии перехватила его взгляд: «Только не это, пожалуйста,
только не это!» И Тавель меня понял – немного расслабился, нож так
же незаметно скользнул обратно, а я испытала просто невероятное
облегчение. «Жизнь каждого дана священна и неприкосновенна». Не
хватало нам спровоцировать здесь новую Войну Кланов, нарушив эту их
неписаную конституцию. Вот бы Вессаэль порадовался такому
исполнению своего ненаглядного пророчества!
А теперь, пожалуй, стоило поискать Суинни и Ассиля, проверить,
не задумали ли и они чего нехорошего? Черноволосая голова
«братишки», выделяющаяся на общем бледном фоне, нашлась почти
мгновенно, рядом солнечным зайчиком маячил и бард. Оказалось,
беспокоилась я не зря – задумали-таки. И именно что нехорошее,
иначе зачем почти одинаковыми движениями тянуться к своим
церемониальным «зубочисткам»? Мой взгляд оцепенел, наливаясь
тяжестью – «Нет!», на большее меня все равно не хватило бы.
Увидели, поняли тоже, потому что вернули ручонки на место.
Ф-фух.
Теперь Вессаэль. Но с ним проще, он и так всегда знал, что
делать. Ага, вон стоит. Тоже на возвышении, прямо за спиной
владычицы. Напрягся, но никаких глупостей. Перехватив его взгляд,
постаралась донести: «Я справлюсь!!!». Понял, конечно же,
понял.
А вот теперь можно прислушаться и к возне, происходившей сзади.
Судя по звукам, там кого-то держали, а он вырывался. Канасси,
конечно, кто ж еще? Я, наконец, смогла сосредоточиться и раскинуть
назад «веер». Но едва начала проступать смутная картинка, как стало
понятно: капитан вывернулся-таки, и теперь стремительно несется по
проходу, нацелив свой лаири мне в спину. Совершенно недвусмысленно
нацелив, надо сказать.
«Ох, нет, не стоило тебе этого делать, совершенно не стоило! – У
меня внутри словно что-то оборвалось. – Даже учитывая полное
отсутствие иммунитета на подначки, все равно не стоило. Да и мне
тоже не стоило так провоцировать. Идиотка. Дура ненормальная.
Обрадовалась, что мне так роскошно подставились и не сумела
засунуть собственные охотничьи инстинкты туда, где им самое место.
«Ату» бы еще сама себе покричала, овчарка недоделанная. Но никакое
бешенство не сможет оправдать того, что ты собираешься сейчас
сделать. Да, жизнь каждого дана священна и неприкосновенна, но так
же священна и жизнь гостя. Именно поэтому друзья и пытались тебя
удержать. Жаль, что не смогли. Мне действительно жаль».