– Ну, и что теперь?
– Полторы тысячи лет. Я ждал этого дня полторы тысячи лет! –
Мрачный взгляд Вессаэля пугал не только меня, но и Вокэнни. –
Пришло время им ответить за все…
Ммать! Когда даны начинают говорить такими гекзаметрами – жди
беды. Примета железная.
– И как же ты собираешься заставить их отвечать? – я решила, что
пора вмешаться. – Начнешь врываться в дома и палить их? Любопытно,
верхом или на своих двоих? Думаю, верхом будет лучше – сподручнее
удирать, когда они опомнятся и начнут всеми накручивать тебе
хвост.
Провоцировала я его вполне сознательно – кризис должен был
пройти. И пусть лучше он выльется на мою голову, чем в кое-что
похлеще обрисованного сейчас абсурда. Фантазия у этого дана явно
побогаче моей. А то, что кризис этот неизбежен было очевидно –
достаточно просто глянуть ему в глаза. Удивительно, как он целый
день сдерживался?
И Вессаэль не подвел, ожиданий ни капельки не обманул.
Разгоревшийся в его пальцах файербол потух только потому, что он
решил придушить меня собственными руками. Уклониться я успела
буквально в последнее мгновение, настолько неожиданно он прыгнул
прямо из кресла. Вконец побелевшие глаза окатили острой как кромка
ненавистью, а пальцы, промахнувшиеся мимо горла, сомкнулись на
плечах, впившись в них так, что у меня слезы из глаз брызнули.
«Боги, во что я опять себя втравила?! Он же меня сейчас нахрен
прибьет!..»
Через пару секунд нашей дуэли на взглядах, Вессаэль внезапно
расслабился, словно потеряв внутри себя какой-то стержень, и убрал
руки, оставив мне грандиозные синяки. Но глаз все еще не отвел.
Бешенство в них уступило место такой боли, что можно было
утопиться, лишь заглянув туда. А ведь я смотрела!
Наконец он выдавил хриплое – «Спасибо…», и уже почти спокойно
вернулся в кресло. В углу, где тихо, словно мышь под метлой, сидел
Вокэнни, чуть слышно всхлипнуло. И я его понимала – сама едва
удержалась от того же. А со стороны все выглядело, наверное, еще
эффектнее. Вот уж вызвала огонь на себя, идиотка чертова… Но кто
мог ожидать такого от вконец благовоспитанного и расчетливого
дана…
– Не за что, – ответила я, надеясь, что после пережитого ужаса
голос не сорвется. А еще почему-то хотелось икнуть. – Знаешь, у нас
говорят, месть – это такое блюдо, которое стоит подавать
исключительно холодным.