Проблема в том, что полноценной замены Косте на всей Земле
просто нет.
Ну, то есть, это я — замена.
— Я сюда не вернусь. Вижу, ты догадался.
У меня от напряжения свело физиономию. Хотелось заорать: «С ума
сошел?! Как не вернешься?! А кто с Тунгусом работать будет?!»
— Ты просто устал, — произнес я как можно спокойнее.
— Да нет же. Послушай, мы тут влипли, как мухи в варенье,
сначала очень сладко, а потом — гибель. Мы с тобой все из себя
уникальные специалисты по «Зэ-два», нас в департаменте облизывают,
хвалят, мне вон госсоветника второго класса присвоили, скоро
наверное медали начнут давать... А куда подевались наши старики,
которые начинали контакт? Ты и правда веришь, что их вывели из
экспедиции ради экономии? Да если бы. Они опытные дядьки, у них
здоровые инстинкты, они почуяли, чем все кончится, и разбежались, и
другим объяснили, чем это пахнет, и сюда больше никого калачом не
заманишь, кроме нас двоих, идиотов...
— Слушай, ну зачем ты так. Просто мои быстро заметили, что
Тунгус охотнее всего общается со мной. А потом — твои...
— Старики — не дураки, — веско сказал Калугин. — Они заметили
совсем другое. Стоило Тунгусу послать ооновцев далеко и надолго,
старики поняли, что «надолго» — это буквально. Люди прилетели
делать карьеру — и увидели, что наоборот, она здесь кончится. Еще
одна-две бесплодных командировки, и «Зэ-два» станет местом почетной
ссылки. Чего так смотришь? Только не говори, что со мной не
согласен...
Интересно, я не могу с ним согласиться — или не хочу?
Первая российская экспедиция посещения насчитывала не жалкие сто
человек, как сейчас, а больше трехсот. И мы, дипломаты, на «первой
высадке» работали втроем, поэтому у дипмиссии такой просторный
домик, всем на зависть. И Калугин нам на замену летел в компании с
двумя опытными дядьками. И на Земле готовилась третья вахта. Все
должны были хорошо отдыхать и спокойно обрабатывать информацию, а
не мотаться туда-сюда, как ненормальные, в две смены, убивая по
четыре месяца каждый год на дорогу.
То, что случилось на «Зэ-два» дальше, стряслось прямо у меня на
глазах, под самый конец первой командировки, и чтобы
прокомментировать это позорище, лучше всего подойдут горькие слова
из далекого прошлого. Русский дипкорпус приберегает их как раз для
таких нелепых ситуаций: «Дебилы, блин».