— Ну а что ему делать, не обращать же местных, и они не поймут,
и вообще запрещено.
— Да черт его знает. Мог бы тоже ползать. Или копать!
— Так кто ему даст, Дикий Билл близко не подпустит, там только
свои.
— Во-от! Группа Билалова это отдельная история. Она роет землю
носом в поисках якобы геологических аномалий, а на самом деле —
следов пришельцев, что посеяли тут жизнь... и копает она круглый
год в две смены, а начальник группы, обрати внимание, один! В нашей
вахте — заместитель! Это только Дикий Билл мог провернуть такой
номер, потому что не хочет ни с кем делиться славой, он готовится
пожинать лавры и почивать на них...
— Злой ты, Константин, честное слово. Дался тебе наш генерал от
геологии.
— Еще как дался. Потому что его ребята, пускай он имеет их в
хвост и в гриву, все равно заняты чем-то полезным и перспективным!
Интересным!
— А мы, значит — не интересным?.. Да побойся бога. Мы
единственные из экспедиции, кто может общаться каждый день с
уникальными людьми, каких на Земле не сыщешь. И они сами идут на
контакт. Они нам рады!
— Рады! А толку?
— В каком смысле?
— В профессиональном! Вон, этот твой долбодятел Сорочкин! Он же
просто на золотое дно упал — впился в Генку, как клещ, и слезет с
него минимум член-корреспондентом, если не академиком! А чего
добился я?
Кто угодно в ответ съязвил бы, что Костя просто не умеет
правильно впиваться, или не на того полез. Но я не кто угодно. Пока
я придумаю хорошую реплику, все успеют забыть, о чем вообще был
разговор.
— По-моему, ты и правда устал, — сказал я. — Очень устал. Из-за
этого ты такой раздраженный и злишься на всех.
Калугин поднял на меня глаза, и злыми они не были, а вот
замученными — точно. Ладно, это поправимо, в отпуск сходит,
отдышится. Он должен сменить меня через полгода, должен! Хотя бы
еще раз, пока я подыщу ему замену. Чертовски трудно мне придется.
Ведь нас и правда только двое, кто по-настоящему в курсе дела,
принят во дворце благосклонно и знает все подводные камни. Сюда
нельзя прислать обычного карьерного дипломата, пускай и опытного,
не опасаясь за последствия.
Разве что последствия никого уже не будут интересовать...
Об этом я старался не думать.
— Я не злюсь, — сказал Калугин. — Ты просто не понял.
На воротах, обращенных к городу, стоял дежурный джип, а в
караульной будке вместо привычно скучающих двоих бойцов весело
балаболили аж четверо. Безобразное нарушение Устава гарнизонной и
караульной службы вообще, и его версии для сводных отрядов МВО в
частности.