Нет, я все-таки не настоящий полковник. Газин, вон, стоит и даже
не дымится.
Я посмотрел вперед — и вдруг стало хорошо. И
спокойно-спокойно.
— Можете считать меня таким сентиментальным идиотом, — прогудел,
не оборачиваясь, Газин, — или таким больным на голову патриотом...
Но до чего же здорово, товарищи, когда ты летел-летел на
звездолете, вышел такой на далекой планете, и первое, что увидел —
изделие Курганского завода!
— С кондиционером! — ввернул Мальцев.
От базы к челноку катили бэтээры — родные, как не узнать, наши.
Сколько я на них ездил, пока срочную служил.
Они шли, выстроившись уступом, приминая высокую степную траву,
слегка пыля, и была в их ровном плавном движении какая-то
поразительная уверенность, будто так и надо: двадцать световых лет
до Земли, а мы тут на работе.
И вроде я совсем не вояка, а действительно — здорово.
Будем жить.
А еще, как верно заметил «энша», в изделиях Курганского завода
стоят кондиционеры.
— За мной! — скомандовал Газин. — А то зажаримся. Построение —
там!
Спаситель ты наш, отец родной, что бы мы без тебя делали.
До края «сковородки» была сотня шагов, и мы это расстояние
преодолели очень быстро, даже с некоторой резвостью. Стоило
всего-то сойти с черной плеши, и оказалось, что на далекой планете
более-менее можно дышать. Под ногами похрустывала сухая бурая земля
в паутине трещин, чуть впереди уже пробивалась трава, все выше и
выше, постепенно становясь ковылем вполне земного вида. Он тут по
всей степи растет кочками и достигает метра, а то и полутора.
Ценный ковыль, идет на ткани, плетеные вещи, и некое подобие
бумаги. Ну и жутковатые местные лошадки им не брезгуют. Мы имеем
право мять и топтать ковыль невозбранно только в направлении от
города к космодрому.
Управление подравнялось, из челнока организованной толпой валил
народ, пробегал по «сковородке» и вставал в две шеренги чуть позади
нас. Я, сиротинушка, не пришей кобыле хвост, приткнулся к
управлению с краю. Рядом почему-то стоял отец Варфоломей, и его
даже еще не прогнали. Он в первые дни вахты тихий и никого не
раздражает.
— А я что тут делаю? — удивился батюшка, обнаружив меня где-то
под мышкой.
— В каком смысле? Если в метафизическом — это ваш крест
наверное, а сейчас впереди стоите — потому что вас неодолимо
потянуло с борта на твердую землю.