Прошло минут десять, а мой перегруженный мозг так и не мог найти
проблем в подготовленном проекте, так что я решила слегка
переключиться и запустила компьютер, чтобы проверить почту. Пару
раз щёлкнув мышкой, я открыла виртуальный почтовый ящик и
обнаружила лишь одно непрочитанное сообщение от моего
редактора:
«Уважаемый автор!
Я перевела гонорар за Ваш прошлый рассказ. Однако мне
хотелось бы сказать, что Вы не особо пользуетесь популярностью у
наших читателей. У Вас хороший стиль, но любовные рассказы не для
Вас. Возможно, Вы хотели бы попробовать себя в другом жанре? Если
решитесь, буду рада оказать посильную помощь.
P.s. У вас отличный юмор. Можете поэкспериментировать с этим
направлением.
Ида Морина, редактор»
Я тяжело вздохнула. Помимо работы в рекламном агентстве я была
автором рассказов на веб-портале с интересным названием «Блокнет».
Там и слоган был очень рекламный — «Дайте заглянуть в свои блокноты
читателям «Блокнета!»
Вот только должна признать, я, как и было сказано в письме
редактора, являлась далеко не самым популярным автором. Я писала
короткие рассказы о любви и отношениях. И не сказать, что была в
этом сильна. Само понятие «любовь», как оно представлено в книгах,
не особо укладывалось у меня в голове, поэтому я и писала, пытаясь
понять его, проанализировать.
Безусловно, бывали моменты, когда мне хотелось бросить работу в
агентстве, уйти от этого Психича и заниматься только творчеством, к
которому меня тянуло, словно магнитом. Однако меня всегда
останавливало то, что в этом случае мне не хватит денег с
писательства даже на оплату коммунальных услуг. А у меня ещё и
кредит на машину. Да и до последней выплаты по ипотеке ещё два
месяца.
Марфа Васильевна была очень гордой и обидчивой, поэтому, когда я
сказала маме, что её профессия летит мимо меня, как птицы на юг,
меня попросили собрать вещи и лететь вместе с птицами. Конечно, со
временем мы помирились, но я к тому времени была уже счастливой
обладательницей ипотеки, взятой на папу, потому что лицам до
двадцати лет ипотеку не дают. Но папа за меня выплаты не делал — я
никогда не позволяла. А маме ничье позволение не требовалось, и,
когда мы помирились, на волне великой щедрости к своим детям она
оплатила половину ипотеки. Вторую половину она заговорщицки обещала
погасить, если я решу вернуться на путь истинный. Тот, который
ведьминский. Но я на эти уловки не поддалась, и каждая из нас так и
осталась при своём мнении.