К сожалению, то, что негодяям от женщины могут понадобиться не
только деньги, Эмма поняла слишком поздно. Когда увидела мощные
руки в перчатках, вытянувшиеся из темной аллеи. Когда они схватили
шедшую передо ней жену булочника, сажали ей рот и с силой утянули
за собой.
Ужас сковал Эмму, а бумажный пакет вывалился из бессильно
повисших рук и порвался. Содержимое покатилось по тротуару.
-На помощь! Кто-нибудь! –закричала она, и ее голос эхом
прокатился по пустынной улице.
Вдалеке раздался лай собак, а в близлежащих домах загорелся
свет. Ее должны были услышать.
Пускай никто наружу так и не высунулся, но ее должны были
услышать! Сейчас они позвонят в службу стражей, они придут и
помогут! Ее ведь услышали, верно? Ее услышали…
И тут сердце Эммы похолодело от ужаса второй раз за вечер. Ее
услышали…в том числе и нападавшие. Что если они решат не просто
сбежать, но и избавиться от своей жертвы? От Марго, заставят ее
замолчать навсегда…
Сама того не осознавая, она сделала шаг по направлению к тому
переулку. Еще один шаг. И еще.
«Остановись! Тебя же там просто убьют!»
Но ноги будто не слушались Эмму. И вот она уже неслась галопом в
темную аллею, где на ее глазах совершалось преступление, игнорируя
все тревожные звоночки в голове и моля всех богов застать соседку
живой и невредимой.
Что ж, Марго определенно была жива, а вот насчет невредимой
сказать сложно.
Один из выродков зажал ее руки за спиной всего одной своей
лапищей, а второй заткнул ей рот. Судя по струйкам крови на его
пальцах было понятно, что Марго - женщина не робкого десятка. И
знатно цапнула нападавшего за его пальцы-сосиски. На белоснежном
лбу женщины виднелась огромная ссадина, а черные кудряшки
разметались в разные стороны. Громила зарылся в них лицом и шептал
Марго на ухо что-то, от чего ее лицо перекосилось в гримасе
отвращения.
Второй мужчина, с длинными волосами и бородой, поднимал с земли
и пересчитывал монеты, выпавшие из сумки жертвы. А затем поднялся и
приблизился к ней, ласково проведя пальцем по круглому личику
Марго. Женщина принялась извиваться и брыкаться с утроенной силой,
но внезапно сникла и жалобно замычала, увидев в переулке соседскую
девчонку.
Ее зеленые глаза расширились от страха, а сама она перестала
сопротивляться. По ее взгляду можно было прочесть мольбу,
отговаривавшую Эмму от безрассудного альтруистичного шага. Но
девушка и сама не знала, почему так поступает, или что ей движет. И
уже не могла свернуть назад.