— Не жалуюсь. — На столешнице ловко
возникают чашки, сахар, сливки и вазочка из тёмного стёкла с
каким-то простым печеньем. — Они прочитали миллион книжек о
воспитании и считают, что ребёнок лучше знает, что делать.
— А ты знаешь?
Куда меня несёт?! Ну, куда!.. И этот
вот насмешливый взгляд смущает, заставляя маскировать неловкость
тортом.
— Никто не знает.
Чтобы его достать, приходится
повернуться к Илье Глебовичу спиной, так гораздо легче изображать
невозмутимость. А, вообще, стоило плюнуть на благодарность и
сбежать под прикрытие подъезда, но, по заверениям мамы, помощь
должна быть оплачена. Хотя бы сладким.
— В одних книжках написано одно, в
других — другое, а мои родители прочитали их все, провели
сравнительный анализ и пришли к чему-то своему.
Слова толпятся, отпихивая друг друга
и стараясь выскочить первыми. И ладно, что он преподаватель,
гораздо хуже, что с момента того самого идиотского поцелуя Илья
Глебович вдруг стал мужчиной. Не старым, привлекательным и
фантастически целующимся.
— И я всё ещё понятия не имею, что
там получилось в итоге, но сюда меня выпихивали осторожно, но
твёрдо. Подозреваю, маму просто устраивали окна на юг и то, что в
моей комнате почти постоянное солнце…
— Морозова, ты нервничаешь?
Серьёзно, он слишком умный! И все мои
дёрганья видит лучше меня, а от этого их становится только
больше.
— Нет, что вы! — Неопределённо
взмахнув рукой, я красиво сбиваю со столешницы сахарницу. — Чтоб
тебя!
Мне не везёт оказаться в сладкой
ловушке, разлетевшейся по половине кухни-гостиной. Минное поле —
один неправильный шаг и сахар окажется даже под моей подушкой,
плавали-знаем.
— Я… — Вздохнув, я примеряюсь, чтобы
сделать аккуратный шаг. — Я сейчас всё уберу.
— Морозова, стой на месте, — хмыкает
Глебов, поднимаясь. — Пылесос где?
— В кладовке.
Стоп! Это куда он пошёл и что
собирается делать?!
Меня наполняет едва ли не священный
ужас. И нет, в целом я не против мужчины за уборкой, но не тогда,
когда это мой преподаватель! Которому мне ещё два предмета
сдавать!
— Илья Глебович, — слишком громко и с
явными нотками паники, но цель достигнута — Глебов притормаживает,
— я сейчас сама всё уберу, не надо ничего доста…
— Морозова, экзамен сдать хочешь? —
невозмутимо поддёрнув рукава тонкого чёрного пуловера, иронично
интересуется он, задержавшись в дверях.