- Я могу спросить? – подал голос робот Георг Пятый.
- Нет, - отрезал Мигель. Он уселся в кресло пилота, включил бортовой компьютер и дал ему команду на разогрев двигателей и проверку всех систем. Ожила, засветилась мягким и зелёным панель управления. Тонко свистнул, выходя на режим, гравигенератор. Негромко загудели планетарные Т-двигатели. Заработал обогреватель. – Но я тебе отвечу. Мы летим на Луну.
- Благодарю, - сказал Георг Пятый.
- Ух, - воскликнул Конвей и принялся стаскивать с себя комбез. – Тёпленький пошёл. Наконец-то. А стаканы тут есть? Только без матрёшки, если можно.
- Тут даже выпивка должна быть, - сказал Мигель. – Если, конечно, отец со своими товарищами офицерами… Глянь на камбузе. Георг, чего стоишь, как засватанный? Помоги гостю.
- Позволю себе заметить, - сказал робот, - что вы не в том состоянии, чтобы управлять космокатером. Степень опьянения оценивается мной в шесть с половиной баллов по десятибалльной шкале, что автоматически…
- Пьяный лётчик взлетает лучше, чем садится, - наставительно заметил Мигель. – Запомни и не возникай.
- Это вульгарно.
- Окей, не лезь не в своё дело.
- Уже лучше. Что касается сентенции о пьяном лётчике и его сравнительном умении взлетать и садиться, то данная сентенция мало того, что абсолютно не доказуема, но и призвана внушить тому, кто её высказывает, уверенность в несомненном и безоговорочном преодолении любых обстоятельств; каковая уверенность, в свою очередь, гораздо лучше описывается старой русской поговоркой, гласящей: «Пьяному – море по колено».
- Во шпарит, - с уважением заметил Конвей, который так и не дошёл до камбуза – застыл, прислушиваясь, на половине дороги с бутылкой виски в руке. – Как по писанному.
- Ага, - сказал Мигель. – Георг у нас такой. За словом в карман не полезет.
- Сколько он уже у тебя?
- Одиннадцать лет. От брата перешёл. По наследству.
- Да, точно, ты говорил, - вспомнил блюзмен и замолчал с грустью.
- К взлёту готова, - доложил бортовой компьютер.
- Спасибо, Алиса, - сказал Мигель. – Жди.
- Хорошо, - с почти неуловимым сексуальным оттенком в голосе ответила программа. – Я буду ждать.
Утверждали, что голос Алисы один в один повторяет голос одной древней программы, которая двести с лишним лет назад использовалась в популярном русском поисковике. Возможно, Мигель не проверял. В конце концов, этот голос выбирал его отец. Нравится ему – пусть будет.