— Это… — Ганс, молодой вихрастый паренек, предпочитающий
общаться с госпожой через Дафну и ужасно смущающийся, когда
приходилось разговаривать лично, виновато пожал плечами. — Так не
представились… Какой-то важный господин… — И помолчав, вдруг
спохватился и добавил: — Миледи.
Мэл хмыкнула. Важный господин? Она сомневалась. Важные господины
не отсиживались в экипажах, нагло въехав в чужой двор. А если уж
приезжали, то входили и объяснялись, зачем пожаловали.
— Кто-то, кто вознамерился стать важным господином, —
пробормотала Амелия.
Ничего не понявший Ганс испуганно вскинул на нее глаза,
одновременно втягивая голову в плечи.
Он бы понравился Эйдану, отрешенно подумала Мэл, муж обожал
страх и раболепие слуг. Зато она не отказалась бы от кого-то
смелого рядом. Однако Ганс ясно продемонстрировал, что помощи от
него ждать бесполезно. Кроме того, кто-то же открыл ворота перед
незваным гостем, кто, если не Ганс?
Амелия одарила конюха сердитым взглядом. Что ж, оставалось
уповать только на титул, кроме которого у нее ничего не
осталось.
Мэл расправила сбившийся при спуске по ступеням подол платья,
гордо подняла подбородок, выпрямив спину, и решительно зашагала к
перекрывшему выезд экипажу. Ничего, она справится сама.
— Госпожа, — поздоровался возница черного блестящего
великолепия, вежливо приподняв шляпу, делая вид, будто только что
увидел хозяйку дома, а не игнорировал ее присутствие все это
время.
Вот и Мэл его проигнорировала. Прошла мимо и дернула на себя
дверцу экипажа.
— Леди Бриверивз! — тут же расплылся в сальной улыбке пассажир.
— Прошу меня простить, я так долго вас ждал, что не заметил, когда
вы вышли!
И как она звала Ганса, и как с ней здоровался его собственный
слуга, незваный гость тоже не услышал. Слеп и глух — отличный ход,
чтобы сразу же указать новоиспеченной вдове ее место, а заодно
продемонстрировать собственное материальное положение, приехав в
только что купленном экипаже последней модели.
— Кто вы?
— О, мое имя вам ничего не скажет… — Новая сальная улыбочка,
толстые пальцы-сосиски, увешанные узкими, впивающимися в плоть
перстнями, погладили живот.
Пожалуй, словом «сальный» можно было охарактеризовать всего
незваного посетителя. Он был толстым до ожирения и почти полностью
занимал скамью, рассчитанную на троих. Возможно даже, Амелия была
не права, и он не вышел ее поприветствовать не для того, чтобы
унизить, а потому, что мог передвигаться лишь с помощью катящих
его, как шар, слуг.