Потом явилась Розалинда с нитками и пяльцами, они взялись за
вышивку. Сегодня монотонная болтовня компаньонки отчего-то
успокаивала. Розалинда ни с того ни с сего пустилась рассуждать о
том, как хорошо станет в замке, когда у лорда Тэнима появятся
наследники, когда под сводами зазвучат детские голоса, когда малыши
("Такие же красивые да ладные, как их батюшка с матушкой!") будут
играть на садовых дорожках. Ари на миг представила себе, как ее еще
не рожденные дети носятся наперегонки вокруг розовых кустов — и
заулыбалась. Она ни за что не передоверит их мамкам и нянькам, сама
разделит их нехитрые забавы: будет качать на качелях, подсаживать в
седло, читать книжки, наряжать словно кукол. И будет любить — пусть
ее собственные родители этого и не умели. За те месяцы, что прошли
после ее замужества, ни мать, ни отец не написали ей ни строчки —
словно причислили и собственную дочь к врагам Хольма.
Из-за непогоды сумерки опустились рано, Розалинда, сетуя, что
глаза к старости стали уже не те, велела принести свечи, время
близилось к ужину. Так хотелось вновь увидеть Тэнима, услышать от
него, что все идет по плану и Бастьен вот-вот будет вызволен из
тарнийского посольства. Но лорд-маршал не вышел к ужину — и Ари
вновь загрустила, гадая, чем же так занят ее супруг.
В ее голове роилось множество догадок — одна хуже другой. Что,
если король Диармейд не простит Басти? И тот, спасенный от
тарнийцев, угодит прямиком в тюрьму? Что, если Тэним не поверил ей
и считает Бастьена шпионом и предателем? Что, если граф Таннен
заметил слежку за особняком, велел тайком избавиться от соглядатаев
и сейчас торопится вывезти Бастьена подальше от столицы? Что, если
их разговор в беседке кто-то подслушал?
Она вертелась в кровати, сбивая одеяла. Раскрытая книжка лежала
рядом на подушке, но Ари даже не могла вспомнить, о чем читала.
Вроде о похищенной разбойниками дочке какого-то герцога? Да, ее с
завязанными глазами куда-то везли в карете, а она, затаившись,
прислушивалась к каждому звуку. Ждала, что ей вот-вот придут на
помощь. Так как Ари только-только перелистнула первые страницы
романа, помощь запаздывала... О чём писать дальше, если героиню
спасут уже во второй главе?
Спасут, спасут... Перед глазами так и стояла карета, в которую
усаживают Бастьена. Дверца захлопывается, тарнийцы окружают экипаж
со всех сторон, как будто конвоируют брата к месту казни. И
перестук копыт по темным переулками, скрип корабельных снастей... —
она никогда больше не увидит Басти.