А рукопожатие у тестя сильное - даже
не скажешь, что он кабинетный работник. Да и под небольшим слоем
жирка массивной фигуры, явно скрывается природная мощь. Он как раз
загнал машину во двор и подошёл к дому, с портфелем и свёртком в
руках.
-Баня натоплена? Пивка купил? –
первое, что спросил Андрей Филиппович, увидев меня.
-Растопил хорошо и недавно дров
подкинул. В ведёрке два «Бадаевских», – даю краткий
отчёт.
Мясистое лицо тут же расплылось в
довольной улыбке. В порыве радости тесть хлопнул меня по плечу.
Будь на моём месте кто-то похлипче, так у него рука надолго бы
онемела. Вот не умеет человек свою силищу
контролировать.
Далее была восторженная встреча
внучками любимого дедушки. Филиппыч принёс двойняшкам двух плюшевых
зайцев, чем вызвал полнейший восторг младшего поколения нашей
семьи. Балует он их, в квартире игрушек хватает. Думаю, на даче
ситуация похожа.
Тесть быстро сменил костюм на смешные
полосатые штаны и тельняшку с длинным рукавом. Откуда-то Филиппыч
достал новый веник и двинул в баню. Я тоже пошёл переодеться
наверх, попросив, чтобы меня позвали, когда будем садиться за
стол.
А неплохо ужинают советские
партократы. Жаркое с картошкой, два свежих салата, мясная нарезка и
белый хлеб. Под такое дело тёща достала бутылку «Ркацители» и
графин с водкой. Дети давно клевали носом, и я отвёл их спать.
Сказка на ночь не потребовалась, уж очень девчонки умаялись. Обняв
своих зайцев, через пару минут двойняшки спали крепким
сном.
Вернувшись к столу, доел свою порцию и
включился в беседу. Заодно более внимательно изучал свою новую
семью. Забавно, но сразу вспомнилась Зоина бабушка, в квартире
которой мы сейчас живём.
Мировая была женщина. Назвать её
бабулькой или старухой просто язык не поворачивается. Дело даже не
в том, что Светлана Александровна единственная из родни невесты
поддержала нашу свадьбу, ещё и выделила комнату в своей квартире.
Это тот случай, когда говорят – гвозди бы делать из таких людей.
Старая большевичка, вернее, жена известного революционера, хлебнула
в этой жизни многого. Опала мужа в тридцатые, чудом не
закончившаяся лагерями или пулей. Гибель в первый год войны
младшего сына и геройская смерть старшего на Квантунском фронте.
Отказ от эвакуации и работа в госпитале все страшные года войны.
Смерть мужа в середине пятидесятых, который продолжал работать,
несмотря на больное сердце. Ничто не сломило её железного
характера.