После войны Светлана Александровна
продолжала трудиться уже в гражданской организации, вплоть до
весьма почтенного возраста. До конца своих дней она сохранила
ясность рассудка и ни разу не жаловалась на жизнь. Ещё бабушка
обладала острым язычком и за словом в карман не лезла. По субботам
она позволяла себе употребить грамм двести «Двина» и периодически
зубоскалила. Политику бабушка никогда не затрагивала, а вот семье и
ряду общих знакомых доставалось изрядно. Зятя она называла
ревизионистом из-за того, что тот был ярым сторонником идей XX
съезда. Дочка у неё получила звание – буржуазная сучка. Зоя же была
просто мелкой мещанкой. Я удостоился почётного прозвища –
симпатичный балбес. От правнучек Светлана Александровна была просто
без ума, жалко, что не дожила до их четырёхлетия.
Вот сижу, и пытаюсь понять, чем семья
номенклатурщиков отличается от простых смертных, за исключением
определённого достатка. На самом деле - обычные люди, коих в СССР
большинство. Стандартные разговоры про службу Филиппыча,
необходимости каких-то покупок, и бытовая мелочёвка. Про XV съезда
ВЛКСМ и прочие политические события, не было сказано ни слова. Это,
наверное, на предприятиях уполномоченные товарищи разговаривают
исключительно лозунгами и цитатами классиков марксизма. Дома же -
люди как люди. И не вижу я ничего плохого в мещанстве, если
граждане честно зарабатывают свои деньги. Но точно помню, что
данное понятие является в Союзе нарицательным. Только я ещё не
разобрался, почему.
Вино мне понравилось. Продегустировал
пару капель, но пить не стал. Зоя и так смотрит подозрительно, хотя
неизвестно, почему. Вот нет у меня воспоминаний, чтобы моё нынешнее
тело приползало домой постоянно пьяным. Да и не похож я на алкаша.
К выпивке особо не тянет, фигура спортивная, а ум так вообще ясный.
Ха-ха. Решаю долго не засиживаться и поднимаюсь на второй
этаж.
Уже сквозь сон слышу, как шуршит
одежда и дёргается одеяло. Оно оказалось в единственном числе и его
предстоит делить с Зоей. Машинально поворачиваюсь набок и обнимаю
горячее тело.
-Ну, Алексей. Не сегодня, – супруга
как-то вяло начинает избавляться от моих объятий.
Но я останавливаться не собираюсь.
Даже предположить не мог, что у Зои такая роскошная грудь, которая,
в общем-то, меня и распалила. Просовываю руку под нелепую ночнушку,
чтобы убедиться в своей правоте. Упругие бёдра, плоский живот и
наконец в моей руке предмет вожделения. Это просто чудо какое-то, и
никакого силикона.