Все
к лучшему, повторяю про себя. Кирилл ушел и оставил меня в покое. Наказание
откладывается. Я могу выдохнуть. Глупо тратить время на пустые сожаления о том,
что уже нельзя изменить. Пока Гордеева не будет, я смогу перегруппировать силы
и продумать свою тактику поведения с ним, чтобы не выставить себя еще большей
дурой в его глазах.
Я
должна радоваться, что он ушел, разве нет? Но, если это действительно так,
тогда почему где-то в глубине души я чувствую что-то похожее на разочарование?
Оставшись
в одиночестве, первое время я не представляю, чем себя занять. Как на иголках
сижу в кресле и гипнотизирую входную дверь, размышляя, что может взбрести в
голову Гордееву в следующую минуту. Вдруг он вернется сейчас, просто чтобы
проверить меня? Это, конечно, глупо, и он ни за что не станет этого делать
просто потому, что у него наверняка масса дел, но мое воображение оказывается
куда сильнее доводов рассудка. В конце концов, просидев без движения минут
двадцать и убедившись, что Гордеев уехал, я отправляюсь изучать квартиру.
Кирилл сказал, что я могу занять любую комнату — этим и займусь, чтобы не
сходить с ума.
Досконально
исследовав каждое помещение и выбрав для себя единственную комнату с
примыкающей к ней ванной, я разбираю сумку и раскладываю в огромном шкафу
нехитрый набор вещей, который я взяла с собой из дома для двухдневной поездки в
Москву. Пара футболок, платье, джинсы, пижама и белье сиротливо оседают на
полках, вызывая у меня горькую усмешку. Да, друзья, вам, как и мне, здесь не
место.
Закончив
с одеждой, возвращаюсь в гостиную и включаю телевизор. Вряд ли меня можно
назвать поклонницей дневных передач на ТВ, но мне становится спокойнее, когда
комната заполняется звуками, – тишина в огромной пустой квартире заставляет
меня особенно остро ощущать свое одиночество.
Как
и обещал Кирилл, через несколько часов после его ухода курьер привозит три
пакета с едой из элитного супермаркета. Обрадовавшись возможности занять себя
чем-то новым, я неторопливо разбираю продукты, с любопытством изучая этикетки.
Ума не приложу, что имел ввиду Гордеев, когда предполагал, что мне может
понадобиться что-то еще в магазине внизу – еды, которую мне доставили, хватит
на неделю, если не больше.
За
этими хлопотами я не замечаю, как наступает вечер. Несмотря на то, что я все
еще не проголодалась, решаю приготовить для себя ужин. В последние дни питаюсь
я отвратительно, а перспектива упасть в голодный обморок перед Кириллом –
последнее, что мне сейчас нужно. Еще раз внимательно изучив содержимое
холодильника и полок, я выкладываю на кухонную столешницу пачку спагетти,
чеснок, банку резаных томатов, оливковое масло и сыр, и ставлю на плиту
кастрюлю с водой.