-
Хозяин этого места – мой приятель. Я инвестировал в его бизнес несколько лет
назад.
Что
ж, это уже что-то. Возможно, я даже смогу пережить этот обед, не замёрзнув от
холода, который исходит от моего спутника.
-
Ваш салат, – градус неловкости за столом слегка понижается, благодаря своевременному
появлению официанта. Он ставит передо мной красиво оформленное блюдо с овощами
и креветками и, внимательно выслушав заказ Кирилла, удаляется.
-
Ты хотел поговорить, – говорю я, когда пауза затягивается.
-
Ты заказала только салат? – спрашивает он, скептически приподнимая брови и пропуская
мою фразу мимо ушей.
-
Я… Да. Я не голодна.
-
Здесь очень хорошо готовят.
Я
хмурюсь. Ничего не понимаю. Он позвал меня поговорить, я из-за этого пропустила
рейс домой, а теперь, вместо того, чтобы сразу перейти к делу, он обсуждает со
мной достоинства местной кухни.
-
Я хотела бы поскорее с этим закончить, – говорю нервно.
-
Ты куда-то торопишься?
-
Я просто хочу знать, зачем я здесь, – отвечаю, прямо встречая его взгляд. –
Если тебе интересно инвестировать в «Синичку», то я обрадую дядю и предоставлю
вам возможность обо всем договориться без моего участия.
-
Мне неинтересны инвестиции в «Синичку», – перебивает он бесцеремонно.
-
Тогда зачем я здесь? – спрашиваю растерянно.
Молчание
затягивается. Мне кажется, что в этот момент Гордеев использует молчание как
оружие. У него на руках все карты, он владеет информацией, о которой я могу
лишь догадываться, и он использует ее, чтобы ослабить меня. И вот он сидит по
ту сторону стола, в высшей степени раскованный, холодный и бесконечно
самоуверенный, а я мучаюсь от неизвестности.
Я
вдруг с тоской думаю, что этот обед ни к чему нас не приведет, только
разбередит старые раны, которые уже начали освобождаться от корки времени и
снова причиняют боль. Надо это прекращать. Этот обед, как и мое обращение к
Кириллу Гордееву, был ошибкой. О чем я только думала, соглашаясь на эту
встречу? Очевидно, что все, что его интересует – это мое унижение. Ничем иным я
не могу объяснить его поведение и явное пренебрежение к моим словам.
Положив
на стол вилку и отодвинув от себя салат, к которому я так и не притронулась, я
спокойно произношу:
-
Я, наверное, пойду.
-
Сядь.
Он
даже не повышает голос, но отчего-то у меня по спине бежит холодок, и я так и
не решаюсь подняться на ноги.