— И долго ты предлагаешь тут стоять? —
проворчала она.
Я не ответил, и Елена равнодушно
принялась переодеваться дальше.
— Помоги уж с юбкой тогда, все равно
без дела стоишь, — сказала она, повернувшись ко мне
спиной.
Неторопливо расстегнул тугую молнию,
но на этом не остановился, приобнял Елену с боков, запустил большие
пальцы под юбку и тем самым помог приспустить ее. Та скатилась по
ее ногам на пол.
— Хорошо устроился, — прошептала она,
заметив мой взгляд в отражении зеркала.
Оказалось, пальцы я запустил не только
под юбку, но и под колготки.
Но препятствовать не стала. Она быстро
накинула на себя тонкую кофту и принялась натягивать
фиолетово-неоновые леггинсы. Я этому не препятствовал, хотя,
вероятно, очень хотел. Наверх она накинула джинсовую курточку.
Преображение получалось более чем эффектное: строгая и внимательная
следователь превратилась в обычную модницу-девчонку, готовую к идти
на дискотеку. До полноты картины не хватало только жвачки или
чупа-чупса в рот.
— Жди здесь, — сказала она, юркнув из
примерочной.
Поторопилась, могли бы и еще постоять.
А ведь даже пистолет не взяла.
Я тем временем принялся шнуровать
«гады», и занятие это оказалось не столь простым, как могло
показаться. Новые шнурки были с запасом, пришлось немного
импровизировать с двойной шнуровкой. Потом снял с себя олимпийку —
хватит с меня, а то и правда примут за медведевского. Остался в
рваной футболке. Прикупил бы хоть что-то, но своих денег — ноль.
Просить у Елены? Она и так мне шнурки купила, пусть и заместо
старых.
— Ушли, — сказала Елена, вернувшись с
пустым пакетом с надписью «Пепси». — Кошмар, ты в этом ходить
собираешься? — Она смотрела на мою рваную майку. — Иди выбери
что-нибудь, я заплачу.
Она закинула в пакет снятую
милицейскую форму. Кобуру с пистолетом положила на самый верх, но
прикрыла ее одеждой так, чтобы не было видно. Ну да — тонкая
резинка леггинсов пистолет Макарова не удержит, а про джинсовку и
думать нечего, видно будет за километр.
В итоге джинсовка нашлась и для меня.
М-да, в своем мире в таком прикиде на улицу выйти я бы не решился.
Весь однотонно-джинсовый, как масло масляное. Как с какой-то
американской рекламы семидесятых-восьмидесятых. Как человек из
анекдота. Только берцы немного улучшали образ, но час от часу не
лучше.