В течение двух часов Ремус заставлял их как работать физически,
так и колдовать, пытаясь найти границы возможностей и слабости
каждого. Когда они, наконец, закончили, все, кроме Ремуса, валились
с ног, а он еще и напомнил.
– Я ожидаю, что завтра утром каждый из вас будет бегать минимум
двадцать минут. Советую сделать это до завтрака, а потом принять
душ.
Тонкс присутствовала на протяжении всей тренировки, но не
принимала в ней участия. Выходя из тренировочной комнаты Гарри
слышал, как она говорила Ремусу.
– Ты такой же псих, как Моуди, но, похоже, все делаешь
правильно. Ну, он тоже все делает правильно, но довольно
пугающе.
Гарри был рад, что ему не придется делить душ с Уизли. На этом
этаже не было жильцов кроме Сириуса и Гермионы, и ему это
нравилось. Они позволили Гермионе принять душ первой, затем вымылся
Гарри и, наконец, Сириус. Вернувшись из душа, Гарри обнаружил на
кровати свою пижаму. Он был совершенно уверен, что об этом
позаботился Добби.
Сириус постучал в его дверь, как только вышел из душа.
– Спокойной ночи, Щеночек. Я рад, что тебе пришла в голову идея
потренироваться. Похоже, нам всем это очень нужно, – он взъерошил
Гарри волосы и пошел в свою комнату.
Гермиона постучалась через несколько минут. Под халатом на ней
была пижама.
– Я просто хотела пожелать тебе спокойной ночи. Хочешь, мы
оставим дверь между комнатами открытой, чтобы я могла услышать,
если тебе приснится кошмар?
Гарри не возражал. Гермиона нежно поцеловала его на ночь, и он
охотно ответил ей взаимностью, а затем она палочкой открыла дверь
из его комнаты и вернулась к себе.
Гарри заснул, как только лег. День безусловно, был весьма
волнительным и напряженным. Однако спал он неспокойно, несколько
раз просыпаясь, не совсем понимая, что его тревожит и испытывая
какое-то глубокое беспокойство. Наконец его разбудила нежная рука,
вырывая его из сна, в котором Седрик обвинял его в своей
смерти.
– Гарри, тебе снится кошмар, – тихо сказала Гермиона, с
очевидным беспокойством. – Не хочешь поговорить об этом?
Он был слишком сонным, чтобы говорить.
– Нет. Просто хочу спать.
– Тогда подвинься. Я останусь с тобой.
Он плохо соображал, иначе запротестовал бы, и просто немного
подвинулся, освобождая ей место. Кровать, хотя и односпальная, была
достаточно широка для двоих. Гермиона придвинулась к нему ближе,
пока их бедра не соприкоснулись, и взяла его за руку.