Я поболтал
с женой и, когда она, как всегда, без предупреждения замолчала,
переключился на разглядывание окружающего меня интерьера. Все
стандартно: массивный, выполненный из какого-то темно-серого камня
письменный стол, камин, в котором при желании можно, наверное,
зажарить целого быка, два каменных же книжных шкафа с огромными
фолиантами, кожа обложек которых сильно потрескалась от времени.
Картины на стенах, и десяток непонятного назначения предметов,
разложенных на низких каменных тумбочках, стоящих у дальней стены
кабинета. Выпить мне Ахриман не предложил, но у меня, что
называется, "было", поэтому я довольно комфортно провёл время,
потребовавшееся Верховному Владыке на оценку каких-то там известных
одному ему вероятностей.
– Дерьмо, –
прорычал, очнувшись от своего летаргического сна, Ахриман. – На
Карне и в Серых Пределах скоро начнётся большая война. В саду
Аэрота пересох Фонтан Желаний, и сильно забеспокоились наши соседи
внизу. – Владыка поднялся из своего кресла, хмуро посмотрел на
замершего с бутылкой в руке меня и, заложив за спину руки, медленно
подошёл к одной из висящих на стене картин.
– Последняя
печать рассыпалась в день смерти Джаэлит, но я пока в силах
удерживать наших единокровников от вторжения на этот план, – не
оборачиваясь, продолжил он. – Беловолосый рассчитывал максимально
ослабить меня для того, чтобы пустить сюда армии демонов
Преисподней, и я благодарен тебе, Черный, что этого не
произошло.
– Я думал,
что он хочет захватить этот план себе, – убирая бутылку в сумку,
пожал плечами я.
– Разорив
Алкмену, армии Велиала пошли бы на Карн, в земли людей, и я не
знаю, зачем это нужно Виллу и тому, кто стоит за его спиной, –
покачал головой Ахриман. – Я не могу видеть все, но я вижу, что над
Карном сгущаются тучи, и в ближайшие полгода-год станет ясно,
останется ли материк прежним или на нем появятся новые хозяева.
Впрочем, это не важно. – Владыка развернулся на каблуках и
смерил меня оценивающим взглядом. – На твоём пути, Черный, ещё не
раз встретятся прислужники Беловолосого, да и сам он, думаю, жаждет
встречи с тобой. За каждой такой встречей – серая дымка и забвение.
– Владыка Алкмены тяжело вздохнул и пристально посмотрел мне в
глаза. – Твой путь непрост, но, если ты пройдёшь его до конца, я и
впрямь поверю, что ты достоин моей дочери.