Константин слегка усмехнулся, давая
понять, что оценил такт собеседника и понял невысказанное.
- Признаться, - искренне сообщил
Иван. – Я удивлен. Да чего там. Поражен почти что. За год страна
побежала пару десятилетий военного прогресса, самое меньшее. Да
нет, больше. Из девятнадцатого века в середину двадцатого. К
танкам, самолетам, индустриальной войне и атом…
Он запнулся.
- И к атомному оружию, - продолжил
мысль Константин. – Да… Путь был труден. Но, «Нам надо пройти сотню
лет за десять, иначе нас сомнут», не так ли?
Иван наморщил лоб, слова казались
знакомыми, но звучали как-то неправильно.
- Да, - согласился он, наконец,
вспомнив. – Точно так. Если бы не долбанная гусарщина! Сколько
времени потеряли с ней…
Константин вновь усмехнулся на словах
«долбанная гусарщина». Впрочем, в улыбке оказалась изрядная доля
горечи.
Доля государственного участия в
экономике Империи была весьма высока, но при общем понимании
необходимости тотального контроля и планирования, реальность
военного времени оказалась слишком сурова, чтобы сразу перейти к
жестким мерам. С осени пятьдесят девятого, когда обозначилась
милитаризация экономики, бурно расцвели поганки так называемого
«Союза земств и городов», прозванного «земгусарами», то есть
самоорганизации «миллионщиков», якобы проникнутых духом истинного
патриотизма.
Моментально образовавшись, еще на
фоне первого патриотического подъема, раструбив о себе рекламами в
газетах, «земгусарство» и «Союз патриотических промышленников»
обещали быстро и оперативно перестроить производственные силы
России для войны. Но на деле оказались живой иллюстрацией к тезису
о капитале и 300% прибыли.
Самое печальное заключалось в том,
что в сущности «земгусары» и «эспэпэшники» были не такими уж и
плохими людьми. Просто они остались бизнесменами до мозга костей и
к тому же искренне не понимали, что страна ведет не обычную войну,
только в больших масштабах, а бьется насмерть за выживание. Они
хватали заказы, не считаясь с собственными возможностями, раздавали
огромные взятки для их получения, обклеивали все, идущее на фронт,
яркими листовками... и воровали, воровали, воровали. «Россия так
сильна и богата, что если заработаем дополнительный миллион-другой
– от военного бюджета не убудет!». Поставки срывались, брак корежил
технику, «патриотичные промышленники» эффектно выворачивали пустые
карманы, ссылаясь на непреодолимую силу и непомерные
требования.