- Будет тяжело… - повторил «купец»,
пряча глаза и готовясь произнести самое неприятное. – Они ведь,
там, на другой стороне… не дураки. Верно?
- Не дураки. Поэтому как только они
перегруппируются, на дорогу и терминал враги бросят все. Только бы
отрезать Первую от снабжения. Вы ведь об этом?
- Да. Будет атом? И химия?
- Наверняка. Для этого и существует
противоатомная и противохимическая защита. На меня так не смотрите,
- Терентьев провел рукой по лацкану плаща. – Не успел переодеться.
Мой комбез в броневике. Но ПВО нас прикроет, парни Кнорпеля уже в
пути, а там где Кнорпель - враги летают мало и не долго.
Инспектор мог сказать еще многое.
Например, что гораздо менее масштабен, нежели мясорубка на севере
но более опасен прорыв штурмовой дивизии «ягеров», которая сбила
пехоту на левом фланге и устремилась вперед, прямо к Восьмому
опорному. А штурмдивизия - это отдельный батальон свертяжелых
танков, отдельный батальон средних, танковый полк еще из трех
батальонов. Два полка мотопехоты на БТР, и не просто солдаты, а
«ягеры». Еще артсамоходы, артиллерия, минометы… На пути у этой орды
лишь гвардейская бригада полковника Зимникова, у нее много пехоты,
но лишь неполная танковая рота, батальон «механиков» и ракетные
танкоистребители, которые вообще экспериментальные. И бригада с
жестоким дефицитом противотанковых средств должна задержать
вражескую дивизию хотя бы на сутки.
Но вслух инспектор ничего подобного,
разумеется, не сказал. Осмотрев всех присутствующих, Терентьев
веско и сумрачно произнес:
- Фронт зависит от того, сможет ли
Первая Бронеармия остановить прорыв «черных». А Первая зависит от
того, получит ли она подкрепления, технику и снаряжение по нашей
дороге. За работу. Восьмой опорный должен работать как часы, любой
ценой.
Часть 1
И нам не страшно будет
умирать…
Да, война не такая, какой мы писали ее,
-
Это горькая штука…
К.Симонов
Глава 1
зима 1961 года
Свой шестидесятый день рождения Томас
Фрикке встречал в одиночестве. Он привык отмечать праздники без
лишних свидетелей, эта традиция брала корни из далекого,
полузабытого детства, в котором родители старательно пытались
сделать из мальчишки «воспитанного, интеллигентного человека». Как
правильно сидеть за столом, держать столовые приборы, вести
светскую беседу во время принятия пищи… Терроризируемый
непрестанной дрессировкой, Томас привык превыше всего ценить
уединение – в работе, мыслях, еде и праздниках.