- Можно, - кратко отозвался
Терентьев. – Как генеральный инспектор рода войск, я могу все,
потому что юридически любое мое распоряжение представляет собой
«тень» имперского указа. А власть Его Величества у нас по
конституции абсолютна и превыше любого закона. В том числе и закона
об особой подсудности за хищения и должностные преступления в
прифронтовой зоне.
Произнося слова «об особой
подсудности» Терентьев дернул щекой, но справился с непонятным для
присутствующих раздражением.
- Итак, у нас очень мало времени, -
сообщил он присутствующим. – Но я все же потрачу четверть часа на
то, чтобы вкратце обрисовать ситуацию. Для лучшей мотивации и
понимания.
- Господин инспектор, - вступил в
разговор самый старший, машинально, по многолетней привычке
поглаживая густую бороду «купеческого» образца. – Давайте
начистоту… Слухи говорят правду? На фронте скверно и все держится
едва-едва?
- Слухи лгут, - с бесстрастным
спокойствием констатировал инспектор. – Вчера вечером «семерки»
использовали атомные заряды. Фронт прорван на всю глубину.
- Эх ты ж, твою растудыть в
расколесицу… - начал было «купец» и осекся.
- Примерно так, - подтвердил
Терентьев. – Фланговые удары притормозили их, но только на время.
Сейчас Первая Бронеармия разворачивается для того, чтобы закрыть
прорыв, а противник подтягивает резервы. На рассвете танкисты
начнут рубиться насмерть с «черными братьями». От исхода этой
баталии зависит вся битва. И может быть, исход войны.
Взгляды транспортников синхронно
устремились на стену за спиной инспектора, где висела
крупномасштабная карта района с выделенными дорогами.
- Все верно, - сказал Терентьев,
заметив это. – Основная рокада оказывается под ударом артиллерии, и
уже сейчас ее утюжит авиация. Таким образом восьмой опорный
становится последним перевалочным пунктом, а трасса девять-два –
это единственная дорога, по которой Первая танковая сможет получать
подкрепления и снаряжение. У нас часа три, не больше… - он бросил
быстрый взгляд в сторону окна. – А после автоколонны пойдут
сплошным потоком. Иначе танкисты не устоят.
- Если дорога и наш терминал так
важны… - бородатый прокашлялся. – Будет тяжело?
- Да. Поэтому я здесь. Восьмой
переходит в мое прямое подчинение, а я держу прямую связь с
командующим фронта. Сейчас все работает на танкистов.