– А есть
признаки? – нехорошо оживился Штопор.
– Тьфу на
вас! В смысле, простите, господин декан, но нету. Вроде.
– Значит, и
не будет теперь. Расслабься. И давай пока без деканов обойдемся,
здесь оно не всегда может быть к месту.
– Ладно, –
согласился парень сразу по обоим пунктам. – И еще нюанс… Со мной
все эти реакции могут оказаться не слишком типичными.
– В том
смысле, – перебил его Валент, – что ты полукровка? И дар у тебя
тоже может оказаться на самом деле не таким, как у чистого
ресса?
– Да.
Счастье, что в этом плане мне от матери вообще хоть что-то
перепало, пусть и немного. А могло быть и ничего – как у отца. Как,
собственно, и у любого из лордов, у которых даров в принципе не
бывает.
– Вот
именно, Эрдари! – вмешался Ретен. – Ты смесок. Кто знает, как оно
бывает у вас? Таких больше нет, – и вдруг замолчал на полуслове,
увидев, как дернулась Эрс. – Простите, ресса.
Да,
прощения им было за что просить. Прежде чем начинать разговор,
Ретену стоило вспомнить, что сын метис был и у Эрселин. А лишилась
она его и по их вине тоже.
– Да уж,
папенька, – неловкую паузу нарушил Пепел. – Пришло, похоже, и твое
время рессе голову принести.
– А ты?.. –
удивился Ретен. – Уже?
– Уже, –
кивнул тот. – Приносил. Ресса отказалась ее взять. Я
прощен.
Но сделать
хоть что-то Ретен не успел, вмешалась сама Эрс:
– Эрдари, я
тебе сказала тогда, что должна не прощать, а благодарить. Но
сделать это пока не готова.
Пепел еще
раз кивнул, теперь молча, но глаз не опуская.
– Сейчас
готова. – Эрс взгляда тоже не отвела. – Благодарю.
А потом
развернулась к Ретенауи.
– И вас
благодарю, сиятельный ресс, – формула обращения была подчеркнуто
традиционной, ресса явно не хотела, чтобы в этом вопросе остались
хоть какие-то неясности. – Когда убивали измененного, моего сына
уже не было. Спасибо, что вы прекратили… это.
Ретен
медленно кивнул, принимая ее благодарность, потому что знал:
Эрселин не лукавила. Точно знал: соврать ему было невозможно. Тот
самый дар, который тщательно скрывал он сам. Но на минуту в палате
повисла гулкая тишина, за которую в памяти не умевшего забывать
Дари разом пронеслись события той страшной ночи. Когда измененный
сначала сорвался, залив кровью контору поверенных, а потом уже сам
Пепел разворотил ему спину, вогнав в нее полную револьверную
обойму.