К слову сказать, меня совсем не удивило, что на следующий день после возвращения из увольнения Аршба знал все подробности нашей поездки.
– А теперь рядовой Кучер расскажет нам, сколько стаканов «Принца датского»[2] было выпито в кафе «Лашкендар», – хитро прищурившись, объявил он перед строем во время вечерней поверки. – Давай, десантура, хвастайся, не стесняйся.
Не будучи уверенным, что осведомители замполита есть и в Ткварчели, я было начал грешить на Кравченко, но потом рассудил: «Если Баграт предоставил замполиту подробный отчет, то должен был упомянуть и о приглашении на проводы. Значит, я ошибаюсь – Кравченко не может быть стукачом». Но тут же стал обмозговывать по-иному: «А если Аршба знает о приглашении и теперь просто выжидает, как будут развиваться события?».
Несмотря на мыслительные подозрения, наши отношения с Багратом не изменились. А после того, как он предложил мне съездить в Ткварчели без него, сомнения в порядочности друга окончательно развеялись. Более того, он самолично разработал секретный план, благодаря которому и удалось воплотить в жизнь задуманное.
– Я буду прикрывать тебя в части, – с видом бывалого конспиратора инструктировал меня Баграт. – Мы попросим старшину, чтобы он поставил нас обоих в наряд на полигон именно в этот день. Потом договоримся с начальником караула и другими ребятами, чтобы в случае проверки они в один голос заявили, что ты стоишь на дальнем посту возле автопарка. Вряд ли кому-то захочется перепроверять. Но учти – ты должен вернуться к утреннему построению на развод. Ведь там всегда присутствует замполит и лично проверяет состав меняющегося и заступающего караула.
Так и поступили. В назначенный день сразу после развода я уехал на попутной машине в Ткварчели, а личный состав суточного караула дружно прикрывал мое отсутствие. Все шло по намеченному плану и закончилось успешно – за сутки не было ни одной проверки. Оставался последний и решающий штрих: построение на утренний развод. Вот тут-то и случилась прискорбная осечка, о которой я сожалею по сей день.
Тогда я поступил безответственно и самонадеянно, а если выражаться проще – соизволил нализаться до состояния выхода в нирвану и созерцания там оранжевых баклажанов. Вследствие чего родственниками призывника был доставлен на полигон в невменяемом состоянии лишь к обеду.