Поэтому просто махнул рукой на этот
бардак и полез переодеваться. Заново развёл костёр и поставил
вариться рис, а в качестве эксперимента вынул вечный огонь и
поставил на него чайник, с сомнением глядя на полудохлое пламя. Но
я был бы не я, если бы не начал обдумывать разные варианты и самой
интересной мыслью казалось поместить его в бензиновую паяльную
лампу, обеспечить избытком воздуха и посмотреть, что из этого
получиться. Благо, такую штуку я тоже уволок, хоть и непонятно
зачем…
Сказано – сделано. Разрезал
болгаркой корпус паяльника, закинул туда кубик и заварил как было.
Открыл вентиль и с остервенением стал накачивать давление, но, к
моему сожалению, на выходе получилось нечто, совсем несуразное и
бестолковое – огонь выжигал дополнительный кислород быстрее чем я
качал и лампа лишь шипела раскалённым воздухом с небольшим язычком
пламени.
Матеря физику за отсутствие поблажек
в столь непростой период, вытащил автомобильный компрессор и при
помощи изоленты вставил шланг на место ручного насоса.
Дело пошло лучше, хотя
производительности русско-китайского агрегата не хватало, но пламя
на сей раз получилось уже серьёзное, как от походной газовой
горелки, и я остался доволен результатом.
Из-за увлечения этим рукоблудием я
проворонил рис и добрая треть котелка была отпущена на волю. Умяв
выжившие остатки с половиной банки тушёнкой, я прогулялся до ямы с
кружечкой кофе и папиросой, где из чёрной жижи уже показался край
плиты и часть зелёного каркаса второй части деформатора.
Размер внушал не столько уважение,
сколько раздражение от предстоящей работы, но я твёрдо намеревался
выковырять эту штуку на свет божий и, как минимум, поиграться и
проверить её возможности.
До завершения откачки было ещё
далеко и я развесил одежду в салоне для просушки, да прилёг
подремать в пол глаза, порешив, что сюрпризов из кубов на сегодня
уже достаточно.
Проснулся часа через три, когда на
небе появились редкие серые тучи и начал накрапывать мелкий дождик.
Поискал взглядом солнце и отметил, что оно всё же движется, но
очень медленно и сутки станут чертовски длинными.
Надев высохший походный костюм
грязного, коричнево-зелёного цвета со множеством карманов и старые,
но самые любимые высокие ботинки, закурил, напялил серую кепку с
вшитым фанариком и навестил яму с деформатором.