.
Резюмируя свои размышления о пользе политической экономии и необходимости ее изучения, Ж.-Б. Сэй утверждал, что эта наука позволяет наиболее адекватным образом предвидеть последствия коренных изменений, происходящих в общественной жизни. Ибо все «великие общественные перевороты, великие бедствия явили собой и великие испытания. Зло употребления бумажными деньгами, торговые запрещения и пр. дали возможность познать последние следствия почти всех крайностей. Внезапное разрушение самых солидных устоев, колоссальные вторжения неприятеля, крушения одних правительств и образование других, возникновение в другом полушарии новых государств, освобождение колоний, известный общий подъем духа, столь благоприятный для развития всех человеческих способностей, светлые надежды и великие разочарования – все это значительно расширило круг наших идей сначала в людях, умеющих и наблюдать и рассуждать, а потом и во всех остальных.
Вот как надежды идут рука об руку с встречающимися препятствиями; вот как толчок, получаемый человечеством в его стремлении к лучшему будущему, никогда не остается без результатов»[9].
Нетрудно видеть, что Ж.-Б. Сэй выделял две важнейшие функции политической экономии: гносеологическую (познавательную) и практическую, игнорируя при этом еще две не менее важные функции: методологическую и идеологическую. В той или иной мере эти функции затрагивались в произведениях известных представителей классического, неклассического и неонеклассического направлений экономической мысли.
Подчеркнем, возникновение марксизма ознаменовалось революционным переворотом в политической экономии, связанным как с новым пониманием предмета и метода этой науки и совершением целого ряда великих открытий в ней, так и с качественно иной гносеологической и социальной итерпретацией выполняемых ею функций. Среди них особое место занимает идеологическая функция. Последняя неразрывно связана с классовым, революционно-критическим характером политэкономии. Подобная интерпретация природы данной науки была отвергнута представителями неонеклассического направления. Более того, они не только поставили под сомнение научный статус политической экономии как общетеоретической науки, но и выступили в качестве ликвидаторов ее. В противоположность ей была выдвинута экономикс (экономическая теория), лишенная какой-либо социально-классовой ориентации. Именно эта теория стала преподаваться с конца XIX – начала XX века в университетах Старого и Нового Света в качестве основной учебной дисциплины.