Таков мой удел — дарить смерть и слышать плач тех, кому они были
дороги.
Посмотрев на ошарашенного и недовольного моей победой толстосума, я
плюнул в его сторону, заставив того рассвирепеть и что-то
закричать. Но мне было уже всё равно на его крики и потуги. Мой
жест был оскорблением для него, которое он не простит... Впрочем,
это мне и нужно.
Подойдя к телу парня, голова которого лежала в считанных шагах, я
смотрел на окрашивающийся песок амфитеатра и впервые за долгое
время облегченно закрыл глаза, сделав полный вдох.
Горячий воздух, перемешанный с запахом крови и пота забивал мой
нос, а в разуме царила пустота.
Я сделал то, что делал множество раз... Но теперь моя работа
закончена. Я свободен от вечной службы и теперь смогу
воссоединиться с теми, кого потерял, когда умер в первый раз. Ведь
именно для того, чтобы их души обрели счастье, я и стал
Жнецом.
Моя жена Анна... Моя дочь Юля... Сын Илья... Каждый день, из жизни
в жизнь, я произносил их имена, которые пробуждали во мне волю
сражаться и проливать кровь. И теперь я наконец-то вновь увижу их и
смогу обнять.
— Я... Свободен... — тихо произнёс я, бросив окровавленные мечи на
песок и подняв голову.
Открыв глаза, я увидел чистое голубое небо и яркое солнце. Горячий
сухой ветер обдувал грязную кожу моего лица, по губам текла
маленькая дорожка крови, попавшая на них во время удара.
Я слышал, как затихает толпа и кричит толстосум, пытающийся
успокоить девушку. До моих ушей доносился звук открытия ворот,
которые пропускали через себя отряд вооружённых легионеров.
Бег их тяжёлых ботинок заставлял песок вибрировать, а лёгкие
издавать тяжёлые вздохи. Их броня и оружие были тяжелы, особенно в
такое пекло...
Добежав, они встали кольцом, направив острия своих копий на
меня.
Но всё это не имело значения. Моя работа закончена и теперь я могу
умереть.
Слегка подняв руки, я опустил голову, заставив легионеров
насторожиться. Пот стекал по их бритым лицам, а по глазам я видел,
что они боятся... Боятся Мясника.
Найдя взглядом самого молодого из них, я открыто ему улыбнулся,
отчего парень затрясся. Он был ещё юн... И уже стал воином.
Держа улыбку на своих устах, я в два чётких движения отлепил
заклёпки брони и она упала на песок, подняв небольшое облако пыли.
Теперь перед глазами легионеров и зрителей предстало то самое тело,
которое они так желали видеть в сражениях.