признаки политической реальности, пережитые в настоящее время. Для этой позитивной задачи достаточно вероятностных и релятивных суждений»
[225]. Напомним, что именно динамические законы – это пример ухронии: они вневременны, ибо всевременны, вечны, не имеют ни прошлого, ни будущего.
Что касается статистических корреляций, то это одна из форм непричинной детерминации. Их значение для эмпирико-социологического анализа преувеличить невозможно в том числе и потому, что корреляции двух и более переменных (также как и ковариации, сопряженности признаков), как правило, сигнализируют о причинно-следственных отношениях двух переменных, например, способностей (тест IQ) и успеваемости (оценки), или же о наличии латентной общей причины. Например, высокий коэффициент корреляции между образованием и зарплатой может объясняться причиняющей ролью профессионального статуса (должности) и/или квалификации, которые в свою очередь детерминируются стажем работы. Учитывая и то, что существуют также и ложные корреляции, можно признать справедливым утверждение, что поиск причин на основе корреляционного, факторного и других видов статистического анализа требует от социолога подлинного искусства. Дюркгейм в ряде случаев вполне его продемонстрировал, хотя в его время база данных была ограниченна учитываемыми статистическими данными.
Следующее замечание Арона касается введенного Дюркгеймом понятия социального вида и связанного с ним допущения о наличии первичного и единственного детерминирующего фактора. Арон справедливо отмечает расплывчатость исходного термина, можно было бы добавить – и его биологизаторскую природу, поскольку имеется в виду плотность населения как основной эмпирический индикатор. Верно и то, что при таком подходе экономика или техника могут быть признаны первичным и единственным (каждый из них) детерминирующим фактором. Что и случилось, когда на смену географическому детерминизму пришел экономический, затем технологический, сегодня выдвигают информационный, генетический и др.
Но главное, с чем не согласен Арон, состоит в следующем: «Как в теории, так и в своей практике Дюркгейм является пленником своего рода реализма, почти метафизического реализма. Социальная целостность должна все свои причины иметь в самой себе. Историческая эволюция в своей совокупности должна быть объяснена одним первичным фактором. Тогда как фактическая наука, особенно каузальная, начинается с анализа, т. е. с расчленения всего на элементы, затем стараются установить их взаимосвязи»