А Тони
будто спохватился.
— А, сир! —
громким шёпотом заговорил солдат. — Вы простите меня, но я чего вас
разбудил-то. Я попросить хотел.
Он
улыбался. Спокойно, без надрыва, без обречённости. Обычным голосом
готов был своё последнее желание озвучить. Не было в этом обычном
парне никакого страха. Обычный новобранец, завербованный за месяц
до объявления войны. Его внешнее спокойствие не может быть
результатом опыта. Никак не может.
— Разрешите
попросить.
— Разрешаю,
— ответил офицер вновь пересохшим горлом.
— Я прошу в
храм подношение сделать, — тихо сказал он, тут же спохватился. — Я
знаю, что сейчас это... Не приветствуется. После кровавой ночи-то.
Но я так думаю, нельзя совсем без веры-то. Что-то же должно быть, и
до, и после жизни. Вот и хочу. А на остальные пусть парни гуляют.
Хочу, чтобы хорошо помянули меня.
Одарённый
удивился:
— А
семья?
— Так
это... Нету никого. Мать во время кровавой ночи и погибла. Сестра
была, но ту... — он смутился. — Плохая история с ней случилась,
сир. А больше и нет никого. Да для меня парни в роте ближе всякой
семьи! Никого роднее нет, — заверил он.
Но не успел
Брайан хоть что-нибудь ответить, как вмешался другой
солдат:
—
Подношение он хочет... Дурак ты, Тони. Кому ты подношения приносить
собрался, деревенщина? Эти мрази жрецы выпустили демонов на улицы!
Им ты хочешь сделать подношения?
— Нет! —
горячо возразит Тони. — Я знаю, что жрецы предали нас! Но
боги-то...
— Какие в
задницу боги?! Откуда, по-твоему, черпали силу жрецы? От этих самых
богов! Кому ты хочешь приносить подношения? Убийцам? Тем, кому эти
твари принесли кровавую жертву? Да я тебя сам к ним отправлю! Хоть
прямо сейчас!
Солдат
после своей речи закашлялся. В комнату вернулась Ульяна:
— Кто
кричал? Вам что положено? Лежать и отдыхать! Я для кого стараюсь,
индюки пережаренные? Для себя чтоле? — лекарка притопнула. — Чего
блажите?!
— Я хочу
подношение сделать богам! — смело заявил Тони. — Нельзя без богов!
Плохо ли, хорошо ли, а боги над нами, и к ним надо уважение
проявлять!
Ульяна
сплюнула в сердцах:
— Тьфу
тебя, дурак блаженный. Чей та ты исповедоваться собрался? Помирать
что ли удумал? У меня от простого кашля ещё ни одна собака не
умерла, и ты жить будешь!
Солдат,
бранивший Тони, снова повернулся:
— Тебе
может и жреца найти? Или сразу тварь какую вызвать? Чтобы ты сразу
божество своё прям промеж ног расцеловать мог?