Между тем свежие гриди Владимира и
Ростова, ведомые княжичем Всеволодом Юрьевичем, уже едва ли не
надвое рассекли хорезмийцев на всю глубину их строя! Пусть
постепенно сбавляя ход – но одновременно с тем расширяя прорыв, по
мере выхода из города новых сотен. Словно в тисках сдавлена большая
часть отряда хасс-гулямов между двумя дружинами! Две с половиной
тысячи нукеров и не менее половины монгольских лучников отчаянно
рубятся практически в окружении, избиваемые с двух сторон и тая,
словно снег на весеннем солнце! А еще тысячу с небольшим тяжелых
всадников, да вдвое больше легких стрелков-лубчитен ратники теснят
к обрыву Трубежа! И уже падают с крутого, ледового спуска первые
нукеры вместе с лошадьми – и хорошо, если удается им обойтись лишь
ушибами... Ибо тех, кого в падение придавило собственной лошадью,
без хороших лекарей уже не поднять.
Но кому-то не смогут помочь даже
лучшие лекари…
Жестокая схватка развернулась
напротив ворот Переяславля, там, где стояли до того ополченцы. И
побеждает в ней владимирская рать, давит врага, теснит – по центру
же и на левом крыле татары и вовсе спасаются бегством! Клонится
чаша весов боя в сторону русичей!
Но Субэдэй-багатур слишком опытен и
искушен в битвах, чтобы так легко проиграть...
Нойон оставил при себе
гвардейцев-телохранителей – самых верных, самых преданных и
неистовых в битве. Батыров, для которых смерть на поле боя является
честью, а бегство – нестерпимым позором! Ни на мгновение не
дрогнув, три с половиной тысяч тургаудов темник отправил на помощь
истребляемым гулямам, готовым вот-вот показать спину, а оставшуюся
тысячу - тысячу Кукуджу! - послал навстречу покоренным… Лишь его
собственные телохранители, как и телохранители Кюльхана и Байдара
остались рядом с многоопытным Субэдэем - багатур придержал подле
себя обоих чингизидов, при этом не дозволяя прочим темникам мешать
ему вести бой!
И нойон не просчитался: завидев
бунчук его сына, кипчаки и тюрки замедлили бег – а подскакавший к
ним туаджи яростно закричал:
- Бегите к лошадям - мы поможем
оторваться! Быстрее садитесь в седла - и возвращайтесь в бой,
стреляйте в орусутов, не подпуская к себе! Да быстрее же!
И нукеры послушно побежали к лошадям,
все быстрее отрываясь от пытающихся догнать их дружинников,
закованных в кольчуги или чешуйчатую броню, и не оставивших столь
тяжелые ростовые щиты… В эти мгновения преимущества защиты пеших
гридей обернулось для них серьезным недостатком в скорости! А
тысяча тургаудов Кукуджу, обогнув нукеров, чье бегство стремительно
обращается в осмысленное отступление, на скаку протаранила
вырвавшихся вперед московских ополченцев...